Городская волна
Настрой город для себя

Милый город

Город Локтя

Город в лицах

Городская история

Сделано в Новосибирске

Полезный город

Городской треш

Сбросить
Новосибирские
новости
Настрой город для себя

Милый город

Город Локтя

Город в лицах

Городская история

Сделано в Новосибирске

Полезный город

Городской треш

Сбросить
Городская волна
Все материалы
Подписывайтесь:

Однажды в Новосибирске: жертвы революции, зов мёртвых и джаз на могиле

21 января на радио «Городская волна» (101.4 FM) прозвучал очередной выпуск «Вечернего разговора об истории Новосибирска». В гостях в студии побывал библиограф отдела краеведения областной научной библиотеки Андрей Верхов. На связь по телефону с «Городской волной» вышел сотрудник Музея Новосибирска Константин Голодяев. «Новосибирские новости» публикуют полную расшифровку программы.

Евгений Ларин
Евгений Ларин
10:47, 26 января 2022

Взгляд назад. Исторический календарь

17 января 1912 года ново-николаевская Городская дума рассмотрела и утвердила план «введения всеобщего обучения в городе».

17 января 1987 года в Ледовом дворце спорта «Сибирь» состоялась запись популярной передачи Центрального телевидения «А ну-ка, девушки!» с Александром Масляковым в роли ведущего. Местом её съёмки Новосибирск тогда стал впервые. Поддержать землячек в ЛДС пришло более 6000 зрителей. Победительницей стала студентка Театрального училища Елена Зайцева. Кстати, в том же 1987-м году программу закрыли.

20 января 1945 года состоялся первый концерт Новосибирского симфонического оркестра. Весной 1944 года Ленинградская филармония вернулась домой, и было принято решение возобновить деятельность филармонии новосибирской. Она временно прекратила свою работу осенью 1941 года. В её составе помимо симфонического оркестра были также женский ансамбль сибирской песни и пляски, эстрадный оркестр и другие творческие коллективы.

20 января 1973 года в эксплуатацию сдали первую в Новосибирске фабрику мороженого. За две смены она выпускала 16 тонн продукции.

21 января 1925 года состоялось официальное открытие Дома Ленина.

22 января 1972 года ввели в строй Дворец культуры «Строитель». И в этот же день в 1985 году состоялся премьерный спектакль в новом здании ТЮЗа, — давали гоголевского «Ревизора».

 

Однажды в Новосибирске. Магазин правильных книг

21 января 1897 года Николай Литвинов открыл в посёлке Ново-Николаевском магазин по продаже книг и канцелярских товаров.

Пензенский мещанин, как его называет городская летопись академика Горюшкина, Николай Павлович Литвинов был фельдшером по образованию. Он приехал работать медиком при стройке железнодорожного моста в самом её начале, в 1893 году. Литвинов организовал фельдшерский пункт, но по специальности он проработал совсем недолго. Несмотря на довольно высокий заработок, ему, как он сам говорил, эта работа не нравилась, ему было не интересно. Литвинов занялся общественной и предпринимательской деятельностью. И в 1897 году он открыл первый в посёлке книжно-канцелярский магазин.

В разрешении на право торговли, выданном томским губернатором, указывалось, что можно продавать «только книги, дозволенные цензурой». Кроме книг и писчих принадлежностей Николай Павлович продавал ноты, игрушки, музыкальные инструменты и театральный реквизит. Также здесь продавали дорогостоящий спортивный инвентарь: бильярды, крокет, обручи гоняльные, мячи резиновые, коньки «Снегурочка» и даже велосипеды.

Какое-то время Литвинов оставался в книжно-канцелярской отрасли монополистом, но позже у него появилась конкуренция. Так, в литвиновском же «Справочнике по городу Ново-Николаевску» от 1912 года в рубрике «Магазины книжные и канцелярских принадлежностей», кроме магазина Николая Павловича в доме Молчанова на Николаевском проспекте (сегодня это Красный проспект, 22), значится ещё один, — Ляликова С. К. в доме Мелехова на Николаевском же проспекте. Да и не жалко, — к тому времени дел у Литвинова было невпроворот.

В 1899 году Николай Павлович организует на станции Обь читальную комнату для проезжающих и первую «товарную биржу» — справочную контору. Там за небольшую плату можно было узнать цены на различные товары в городе.

7 февраля 1900 года губернатор позволяет Литвинову открыть в посёлке первую типографию, где он сначала печатает деловую документацию, бухгалтерские книги и бланки, а потом открытки и фотоальбомы с видами Ново-Николаевска. Первым книжным изданием стала брошюра «Годовщина города Ново-Николаевска, 1904-1905 г.г.», подписанная городским старостой Захарием Крюковым. Она вышла в декабре в декабре 1905 года и содержала данные однодневной переписи, которую провели 23 октября.

В 1907-м здесь выходит в свет и книжка небольших рассказов Панкратова о Транссибирской железной дороге «По сибирским рельсам: наброски карандашом». А 30 марта 1906 года Литвинов начинает печатать первую городскую газету «Народная летопись».

В дальнейшем пять из десяти газет, которые выходили в Ново-Николаевске до 1917 года, были связаны с типографией Литвинова, — «Народная летопись», «Алтайское дело», «Сибирская новь», «Обь» и «Обская жизнь».

С уходом из фельдшеров Литвинов начинает и общественную работу. Он принимает участие во всех административных начинаниях и входит в знаменитую «депутацию трёх», — это была поездка в Санкт-Петербург делегатов, которые передали императору ходатайство о преобразовании посёлка в город. Литвинова избирали поселковым старостой, правда, его из-за политической неблагонадёжности его не утвердил губернатор.

Позже он руководил оценочной комиссией, которая составляла список выборщиков городского самоуправления. До 1917 года Литвинов был постоянным гласным Городской думы, причём избирался он от социал-демократов.

 

Структура момента. Забытый сквер

Евгений Ларин: Новосибирская областная научная библиотека выпустила аудиоэкскурсию по скверу Героев Революции. Этот тур стал уже третьим выпуском аудиогида от краеведческого отдела библиотеки «Говорит Сова», а Сова — это символ областной научной библиотеки. У меня в гостях сегодня библиограф отдела краеведения областной научной библиотеки Андрей Верхов.

Андрей Иванович, расскажите немного о том, как шла работа над аудиогидом. Почему для третьего своего выпуска вы выбрали сквер Героев Революции?

Андрей Верхов: Действительно, «Говорит Сова» — это проект, серия гидов. Почему сквер Героев Революции? Во-первых, это очень интересное место. Мы же, в том числе, популяризаторы краеведения. Одна из задач отдела краеведения нашей библиотеки — популяризация краеведческих знаний.

Сквер Героев Революции — интересное место в том плане, что оно, как ни странно, забытое. Оно находится в самом центре, но его можно считать малоизвестным для многих людей, особенно людей молодого поколения, которые проходят мимо сквера. Они даже не знают, что там, за этой калиткой. Тем более не знают историю этого места. Поэтому интерес в том, чтобы им об этом рассказать.

А во-вторых, в этом, 2022-м, году, исполняется 100 лет со дня открытия нашего знаменитого монумента — руки с факелом. Он был открыт в ноябре 1922 года. Эта рука с факелом стоит там уже 100 лет неизменно.

Евгений Ларин: С какими источниками вы работали? Это были только научные статьи? Или вы привлекали рассказы свидетелей, воспоминания?

NET_2217_tn.JPG
Андрей Верхов. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Андрей Верхов: Рассказы свидетелей — по более поздним публикациям. Воспоминания публиковались, в том числе, в 1960 году. Таких материалов было достаточно много. Есть, конечно, исследовательская литература. Может быть, небольшого объёма, но она есть. Есть исследовательские публикации.

Но так получилось, что в этом гиде мы, в первую очередь, опирались на наши библиотечные фонды. У нас богатый краеведческий фонд. И опирались на прессу тех лет. Большая часть информации, её основа — из газет того времени. Как видели это современники, как это отражалось в печати.

Евгений Ларин: Насколько хорошо изучен краеведами и историками сквер Героев Революции? Вам приходилось многое отсекать, чтобы уложиться в небольшой по объёму формат аудиогида? Либо вы столкнулись с недостатком нужной информации, и вам приходилось стирать белые пятна?

Андрей Верхов: Не то, и не другое. Но в то же время и то, и другое. Информации по объёму, вроде бы, достаточно. Вопрос был в том, что выбрать. Аудиогид — это, конечно, не простое перечисление фактов и дат, — когда был открыт монумент, когда появилась мемориальная аллея. Но это живая история места, которая его осмысляет, показывает, какой был смысл, цель учреждения сквера, его появления в центре нашего города. Так что вопрос был, скорее, в выборе.

Евгений Ларин: Поясните, как работает аудиогид? Его нужно запустить на каком-то устройстве, и он сам начнёт водить и рассказывать? Что будет происходить?

NET_2112_tn.JPG
Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Андрей Верхов: Можно просто зайти на сайт izi.travel, это международная площадка, там размещаются и наши гиды по Новосибирску. Зайти на сайт можно с помощью обычного компьютера или ноутбука и прослушать аудиогид, не выходя из дома. Там есть карта, тексты привязаны к карте, гид иллюстрирован. 

Конечно, удобнее делать это с помощью мобильного телефона. Можно либо загрузить бесплатное приложение, либо открыть через мобильный браузер. И тогда, если включить режим геолокации, то когда вы будете прогуливаться по маршруту, приближаясь к тому месту, о котором сейчас начнётся рассказ, рассказ начнётся.

Евгений Ларин: Аудиогид по скверу Героев Революции опубликован на крупнейшем в сети сборнике аудиогидов izi.travel. Там же на сайте доступны и два первых аудиотура от библиотечной Совы. Это «Жители Инской: пимокаты, извозчики и богатые наследники», и второй — «Центральная площадь столицы Сибирского края»

 

Было — не было. Мёртвые зовут нас вперёд!

В гостях в студии «Городской волны» — библиограф отдела краеведения областной научной библиотеки Андрей Верхов.

Евгений Ларин: Календарная дата, от которой мы сегодня будем отталкиваться — это 22 января 1920 года. Этот день, без всякого сомнения, можно назвать началом сквера Героев революции, хотя тогда, конечно, никакого сквера там ещё не было, как и не было ещё и этого, привычного нам сегодня, названия. А была ярмарочная площадь, которую называли Новобазарной, хотя в том же 1920 году она получила название Красной площади.

Вообще, название площади Ленина — это отдельный вопрос, она несколько раз меняла своё имя. Этому хочется посвятить отдельный разговор, а сегодня мы не будем на этом заострять внимание.

22 января 1920 года на этой площади, в самом центре Ново-Николаевска, торжественно захоронили тела, а вернее бы их было назвать останками, 104 человек, как о них говорила советская историография, замученных колчаковцами. И по этому поводу у нас много вопросов.

Сколько бы мы ни говорили уже об этом в нашей студии, вопросов всё равно меньше не становится. И, судя по всему, не только у меня. Сегодня мы вновь подступим к этой теме, затронем кое-какие моменты, о которых мы ранее не говорили вообще, и попробуем каким-то образом обобщить всё то, что у нас было до этого, придать нашим знаниям некоторую стройность. Мы отправляемся на радиопрогулку по скверу Героев Революции.

IMG_8648.JPG
Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Первое, что обращает на себя внимание, — это то, что сквер со всех сторон огорожен и попасть в него можно только с одной стороны, что вообще-то нехарактерно для скверов нашего города. В него ведёт только одна калитка. И вот эта калитка — так говорят, я сам не видел — иногда бывает закрыта. Но даже когда она открыта, а так чаще всего и бывает, у многих, наверное, возникнет вопрос: а туда вообще можно? В сквер заходят как-то с опаской, боясь, что вот сейчас выскочит дворник с метлой и погонит оттуда.

Андрей Верхов: Да, снаружи сквер выглядит, возможно, как служебная территория.

Евгений Ларин: Именно. Как двор камерного зала филармонии. Мало ли, что там. Словом, сквер Героев Революции горожан к себе не приглашает. Какое можно сегодня найти объяснение такой закрытости этого места, как будто от посторонних глаз?

NET_2202_tn.JPG
Андрей Верхов и Евгений Ларин. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Андрей Верхов: Конечно, эта территория открыта, зайти туда может любой желающий. Но она себя не показывает. И если вы, например, приезжий, и не знаете, что там находится, то вы, просто проходя мимо, об этом и не узнаете. Так было не всегда.

С самого начала территория была открыта. Фактически это была часть территории центральной площади. Когда воздвигался монумент — через два года после того, как состоялось захоронение, — рука с факелом тоже была видна отовсюду. Это было совершенно открытое пространство.

Как сквер с места, которое хотя бы зрительно отделено от всей остальной территории, начал выглядеть, наверное, после постройки дома Ленина в 1925 году, — теперь это камерный зал филармонии. Но и тогда там не было никакой капитальной ограды. С территории сквера даже после постройки дома Ленина была видна часовня, которая стояла на площади, пока её не снесли. То есть это всё равно было открытое пространство.

«Закрывался» сквер постепенно, поэтапно. Когда он был открыт, то было понятно, что это место должно служить местом напоминания. А сейчас это скорее место вспоминания.

Евгений Ларин: Эту тонкую грань уловить очень сложно. В чём состоит отличие, которое выражают разные приставки?

Андрей Верхов: Захоронение и монумент, который потом был воздвигнут, должны были напоминать о жертвах борьбы за советскую власть, — назовём это так. А во-вторых, — так считали современники, мы видим это из документов того времени, — о том, какой путь эти жертвы нам наметили, даже предписали. Это путь в будущее, — предполагалось именно так. Путь в то будущее, ради которого боролись. Факел должен был напоминать, что жертва состоялась, и что вы должны двигаться вперёд.

Евгений Ларин: А вспоминание?

Андрей Верхов: Сейчас, — а в том виде, в котором мы видим его сегодня, сквер начал формироваться после Великой Отечественной войны, — это некрополь. Там появились другие захоронения, появилась мемориальная аллея с бюстами. Это уже именно некрополь, — такое место, где мы только вспоминаем о павших героях. Так он организован. Тихое место, куда мы приходим, чтобы вспомнить.

Евгений Ларин: Пока мы далеко не ушли от калитки, давайте проясним ещё один момент. На табличке на воротах написано: «Мемориальный сквер павших в годы Гражданской войны» — то есть сквер-то называется не сквер Героев Революции!

Андрей Верхов: Сквер Героев Революции — это название другого времени. Хотя, конечно, оно привычное. Многие до сих пор его так называют. Я его только так и называю.

Евгений Ларин: Был и сквер Жертв Революции — мы об этом ещё поговорим, — хотя не факт, что это название было официальным.

Андрей Верхов: По крайней мере, оно встречалось в прессе.

Евгений Ларин: Во-первых, название. Дальше на табличке идут даты: 1918 год, 1920 год, 1960 год. И вот здесь у меня картинка не складывается. Можно подумать, что это годы гражданской войны. Годы, в которые пали эти герои или жертвы. Что-то здесь не так. Если 1918 год — это год начала Гражданской войны, то что дальше?

Андрей Верхов: Это действительно довольно загадочная табличка. Она тоже себя не раскрывает. 1920 год — это год захоронения 104 жертв, а 1960-й — это, надо понимать, год, когда было открыто мемориальное панно, которое окончательно сформировало сквер.

media232349_cr.jpg
Фото: Музей Новосибирска. Из архива Константина Голодяева

Евгений Ларин: Совершенно разнородные события. Обозначены даты, и как хочешь — так их и понимай.

Андрей Верхов: Да, разнородные события, но все даты имеют отношение к пространству сквера.

Евгений Ларин: В 1920 году на месте нынешнего сквера Героев Революции продавали мясо. У нас есть схема размещения торговых павильонов на новой базарной площади в 1907 — 1915 годах, и там, между улицей Барнаульской, ныне Щетинкина, и улицей Тобизеновской, ныне Максима Горького, обозначены мясные ряды и штучные лабазы.

Более того. У нас есть фрагмент карты города от 1928 года, и на нём площадь Ленина ещё названа Центральным рынком. То есть на этом месте ещё долгое время шумел базар, шла торговля. Кому пришло в голову массово хоронить людей на базаре?

Андрей Верхов: Да, в такой формулировке звучит, конечно, странно и удивительно. Но ведь площадь после этого захоронения переставала быть базарной площадью. Новая власть учредила новую площадь. Советская власть энергично начала менять статус торгового места.

Евгений Ларин: То есть захоронение было тем событием, которым людям дали понять, что теперь всё поменяется, и это будет мемориальное место? Но если посмотреть на фото, сделанные с высоты во время строительства оперного театра, то есть ещё десятилетие спустя, то повсюду вокруг можно увидеть деревянные постройки, — торговые павильоны, магазины, лабазы.

Андрей Верхов: Да, это было делом не одного дня. Но я вижу возможной ту интерпретацию, что в момент захоронения была учреждена новая площадь.

Евгений Ларин: Мне кажется, что останки этих 104 человек нужно было похоронить раньше. По крайней мере, на месяц раньше. Такую цифру погибших мы видим во всех учебниках и справочниках; мы сейчас не будем рассуждать, сколько их там на самом деле, поверим профессору Шиловскому.

Это люди, которых убили в тюрьме, — кто это сделал, мы тоже говорить сегодня не будем, версий много, исследование сейчас продолжается. Кто бы это ни сделал, это произошло в середине декабря. И почти до конца января эти тела где-то лежали. И вот их решили похоронить в конце января, на базаре...

Зима, мёрзлая земля, жуткий холод, — есть много свидетельств того, что зима тогда была очень холодной, — ощущение общей неустроенности, усиленное холодом, победа над тифом ещё только предстоит... И посреди всего этого мемориальное тожественное событие...

Андрей Верхов: Да, всё так. В присутствии многотысячной публики с лозунгами, с плакатами. Сохранились фотографии. Это был ритуал — так его можно назвать — по типу митинга. Произносили речи, несли плакаты и транспаранты, были традиционные для того времени траурные украшения, — еловые ветви. И большое стечение народа.

Люди, которые в этом участвовали, по свидетельствам того времени, воспринимали это, во-первых, как событие, а, во-вторых, как большую акцию. Это были не просто похороны покойников.

media232347.jpg
Памятник на братской могиле в сквере Героев Революции. 1930-е годы. Фото: Музей Новосибирска

Евгений Ларин: Некоторое время это место было просто могилой? 

Андрей Верхов: Там была насыпь, некоторым образом облагороженная. Была надпись, никого монумента сначала там не было.

Евгений Ларин: Константин Голодяев в статье «Герои и жертвы», которая была опубликована в журнале «Гуманитарные проблемы военного дела» №1 за 2017 год, пишет о том, что путь к этой знаменитой каменной руке был довольно трудным, — долго не могли определиться с памятником. Но и в итоге сделали не совсем то, что задумывали. Давайте мы у него самого и спросим.

У нас на связи сотрудник Музея Новосибирска Константин Голодяев. Константин Артёмович, насколько я понимаю, к тому памятнику в сквере Героев Революции на братской могиле, каким мы видим его сейчас, его создатели пришли не сразу. Но даже и тот проект, который был воплощён, не был доведён до конца. Расскажите, как было дело.

Константин Голодяев: Эта история хорошо описана в газете «Советская Сибирь» тех лет — столетней давности. Там дело было не только в памятнике, но и в названии площади. Когда в январе 1920 года тела похоронили, место было названо местом захоронения жертв революции.

Большую базарную площадь разбили на несколько кусочков, и этот участок стал называться площадью имени Парижской коммуны в память о коммунарах 1870 года. Название оказалось пророческим, потому что позже там был похоронен Адриен Лежен, последний ветеран Парижской коммуны.

Название «площадь Парижской коммуны» я встречал всего пару раз. В основном это место называли Красной площадью. Это имя дали площади в августе 1920 года, четыре года она была Красной площадью.

Практически сразу после захоронения был объявлен конкурс на памятник жертвам революции. Проектов было несколько. Предлагалось поставить высокий пилон или какую-то стелу. Был проект в виде мощной усечённой пирамиды с именем Ника.

Ника — это богиня победы в древнегреческой мифологии. Революция одержала победу, и жертвам революции предлагалось поставить такой памятник. Рассматривали разные варианты. И только в марте 1922 года, поскольку прошло уже два года, но ни один вариант не был утверждён, было принято решение хотя бы временно обнести этот памятник железной решёткой, поправить трибуну, — там была трибуна для выступлений, — и озаботиться посадкой деревьев вокруг, провести благоустройство.

К лету 1922 года за проект взялись уже основательно. Победил вариант монумента, авторами которого выступили скульпторы Попов и Сибиряков, художник Невский, известный городской архитектор Рамман. Всеми строительными работами заведовал инженер Кудрявцев.

Как писала газета «Советская Сибирь», этот памятник представлял собой «большую братскую могильную насыпь, на верху которой находится пробитая мощною рукой массивная скала с глубокими расщелинами, идущими от верха к низу. В руке крепко сжат пылающий факел, густой слой пламени которого вихрем сдувается вправо». Вот так красочно был описан макет.

IMG_5106.JPG
Памятник на братской могиле в сквере Героев Революции. 2020 год. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Конечно, денег тогда не хватало, и в условиях экономии и из-за технической сложности проекта в него были внесены изменения. Скалу, которую предлагалось сделать из естественного камня, поменяли на железобетонную. Рука должна была быть из литого чугуна.

А пламя — это очень интересный момент! — должно было быть не железобетонными, каким мы его сейчас видим. Оно должно было быть из полого прозрачного стекла с внутренним электрическим освещением. Красные оттенки стекла с помощью освещения давали бы эффект светящегося и раздувающегося ветром пламени.

Евгений Ларин: То есть должно было получиться что-то вроде огромного шахтёра, который стоит в Кемерове, — с пылающим сердцем?

Константин Голодяев: Данко! Может быть. Я помню такой памятник. Возможно, создатели памятника шахтёру где-то прочитали, как должен был выглядеть наш памятник жертвам революции, и что-то оттуда взяли. А может быть, и нет.

Самое интересное в том, что до сих пор в этом железобетонном каркасе внутри есть электрический кабель достаточного крупного сечения, который проложили для того, чтобы пламя светилось. Тогда, 100 лет назад, ни технически, ни финансово невозможно было отлить это пламя из полого стекла.

За помощью обращались в Красноярск, — у них было подобное производство, но там этого сделать тоже не смогли. А кабель всё равно проложили в надежде на то, что когда-нибудь придёт время, и мы отвинтим железобетонный огонь, который закреплен болтами, и засветим настоящее стеклянное пламя. Нам сегодня, при наших технологиях, никто не мешает это сделать.

Евгений Ларин: Может быть, это время придёт уже скоро, и это пламя увидим уже мы с вами?

Константин Голодяев: Об этом уже неоднократно говорили. Ещё интересно то, что стоил монумент немало. Даже в дензнаках 1922 года, которые вскоре сменили, памятник стоил 2 млн рублей. По городу был объявлен призыв, и порядка трёх четвертей необходимой суммы составили пожертвования и организаций, и граждан на устройство памятника.

Евгений Ларин: Очень жаль, конечно, что не получилось воплотить идею с пылающим факелом, но, возможно, мы избавили себя от дальнейших проблем. Совсем недавно я был в Кемерове, и сердце шахтёра в тот момент не светилось, — наверное, какие-то технические неполадки.

Газета «Советская Сибирь» от 9 ноября 1922 года писала: «Стража с обнажёнными шашками, лес красных знамён, воинские шеренги и стройные ряды пролетариата. Председатель губисполкома товарищ Лавров громко оглашает: „Мёртвые зовут нас вперёд!“». Звучит всё это довольно зловеще. Каменная рука и этот призыв...

Андрей Верхов: Во всяком случае, впечатляюще, конечно. Действительно, если вдуматься, то рука с факелом поднимается из могилы. Как тогда трактовали эту символику — рабочая рука разбивает твердыню прошлого и победно зовёт нас вперёд. Из этого символа понятно, почему он должен был быть в открытом центральном месте. Призыв вперёд должен был быть виден отовсюду.

Открытие монумента закончилось парадом, торжественным шествием. Много людей было и на улицах города. По крайней мере, два года назад, когда происходило захоронение, как утверждает пресса, люди сидели даже на крышах. Здесь такого описания нет, но людей было очень много.

NET_2262_tn.JPG
Андрей Верхов и Евгений Ларин. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Евгений Ларин: В наши дни сквер Героев Революции — это практически эталон мемориального сквера. Всё в нём на своих местах, всё чётко и выверено, всё строго подчинено мемориальной идее, — идее памяти героев былых времён.

Но если просто читать хронологию создания сквера, которая охватывает несколько десятилетий, то может показаться, что происходило это как-то бессистемно. Идеи появлялись одна за другой, появлялись новые герои, — или их назначали, — которые уже давным-давно похоронены в других местах. Но их подтягивали в сквер Героев Революции, перезахоранивали здесь в соответствие с новыми представлениями.

Понятно, что могилы Щетинкина и Лежена не могли там появиться раньше их смерти. Но с другими героями поступили иначе. А Лежена сквер как будто ждал с самого основания, ведь даже площадь была названа именем Парижской коммуны. Но его сначала почему-то похоронили в другом месте.

Андрей Верхов: Чисто мемориальный аспект начал быстро выходить на первый план, когда сквер становится некрополем. Уже в 1927 году там появляется могила Петра Щетинкина, погибшего или умершего в Монголии, где он служил военным советником.

И уже тогда появился проект путеводителя по местам революционной славы Новосибирска, и могила Щетинкина уже в него включена. Сквер становится местом, который попадает в путеводители. Конечно, это первая могила после могилы 104, но тем не менее мы можем сказать, что захоронения продолжаются. Это делает сквер мемориальным некрополем, который людям рекомендуется посещать.

Евгений Ларин: Почему Щетинкина всё-таки привезли в Новосибирск?

Андрей Верхов: Его роль в Гражданской войне оценивалась как всесибирская. Его деятельность и боевая слава имели всесибирское значение. Новосибирск к тому времени уже был центром Сибирского края. Это было очень большое территориальное образование, — от Омска до Байкала. Поэтому и было решено Щетинкина, чье подвиги имели такое большое значение, похоронить в центре Сибири.

Кстати, тело Щетинкина везли очень торжественно, в траурно украшенном поезде, на станции его встречали. То есть к месту захоронения его везли как героя, погибшего за советскую власть.

Евгений Ларин: Почему Лежена сразу не похоронили в сквере Героев Революции? Ведь сначала его похоронили в другом месте?

Андрей Верхов: Насколько я помню, на Заельцовском кладбище. Он умер в Новосибирске в эвакуации в 1942 году. В сквере его останки перезахоронили в 1946 году. Город продолжал обустраивать некрополь. А Лежен — это, безусловно, символическая фигура.

Место будущего сквера изначально назвали именем Парижской коммуны, чтобы подчеркнуть преемственность. Парижская коммуна считалась первой революционной диктатурой пролетариата. Советская власть эту преемственность не только чувствовала, но она её прямо называла.

Поэтому захоронение Лежана, последнего остававшегося в живых коммунара, скончавшегося в Новосибирске, безусловно, должно было быть перенесено в этот сквер. Но это состоялось только после войны.

IMG_8637.JPG
Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Меня больше удивляет то, что аллея из бюстов, которая сегодня выглядит совершенно логично, появилась в сквере не одномоментно. Оказывается, левая и правая её части появились не вместе!

Андрей Верхов: Первые четыре бюста появились в 1957 году, к 40-летию революции. Слева были установлены бюсты Василия Романова, Александра Петухова, Фёдора Серебренникова и новый бюст Петра Щетинкина. А через 20 лет, в 1977 году, к 60-летию революции в аллею добавили ещё четыре бюста — Фёдора Шмурыгина, Дмитрия Полковникова, Фёдора Горбаня и Евдокии Ковальчук.

Евгений Ларин: Слушая этот список имён, можно, наверное, представить, почему так было. В первой партии — безусловные герои, руководители, главные люди. Потом к ним подтянулись менее значимые фигуры, — наверное, — в их числе и неоднозначная Дуся Ковальчук с совершенно непонятной судьбой. Наверное, так это было?

IMG_8695.JPG
Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Андрей Верхов: Может быть, так, а может быть, и нет.

Это интересный предмет для поиска — как именно принимались решения, кого увековечить в этом году, а кого позже, как происходил отбор этих личностей. Этот вопрос точно требует отдельного исследования. Но я бы не сказал, что там кто-то главный, а кто-то второстепенный. Это борцы за советскую власть. И Евдокия Ковальчук — борец за советскую власть, этого отрицать невозможно.

Евгений Ларин: Я, кстати, уже неоднократно обращал внимание на то обстоятельство, что у одной только Дуси Ковальчук на бюсте написано «замучена». Не расстреляна, не убита, а именно замучена. Мы понимаем, что о её судьбе нам мало что известно. Тело её не найдено. Но передовые исследователи склоняются к тому, что всё-таки она покончила с собой в тюрьме.

Андрей Верхов: Понимаете, это слово — «замучен», «замучена» — довольно часто тогда употреблялось, это был обобщающий термин. Человек, который погиб в тюрьме, куда его поместили враждебные силы, — это замученный человек.

Евгений Ларин: Завершает аллею бюстов ещё одна братская могила. Причём если про братскую могилу, которая находится под рукой с факелом, ещё более или менее известно, то о том, что в конце аллеи есть ещё одно захоронение, не известно практически никому.

IMG_8673.JPG
Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Андрей Верхов: Не все, может быть, доходят до конца. Эта могила появилась в 1957 году, когда произошло перезахоронение с городского кладбища Петухова, Шмурыгина, Полковникова, Горбаня и Серебренникова. Тогда же начинается и аллея. Это было уже спроектировано фактически как комплекс.

Евгений Ларин: Именно тогда сквер и обрёл свои современные черты?

Андрей Верхов: Да, но ещё не было панно. Панно открыли в 1960 году, а появилось оно с началом обустройства сквера, с началом организации аллеи. Чернобровцева, который тогда был молодым начинающим скульптором, пригласили для изготовления постаментов под бюсты, — тех самых, что мы видим сегодня на аллее.

Идея панно, насколько я знаю, родилась у него же. И эта идея была одобрена, потому что в логику сквера панно, конечно, вписывалось. Представьте, что за факелом, на том месте, где сейчас панно, была бы глухая шлакоблочная стена служебного здания, — склада декораций. Панно, которое фактически заменяет эту стену, конечно, вписывалось в концепцию сквера, проект был одобрен, и в 1960 году оно было открыто.

Евгений Ларин: Оно же не мозаичное, там какая-то штукатурка?

Андрей Верхов: Да. Я, к сожалению, не художник. Насколько я понимаю, там использована технология, похожая на сграффито, что-то вроде процарапывания по штукатурке. Но здесь я могу ввести в заблуждение. Там мелкий рельеф. Это рельефное изображение, но рельеф не глубокий. Панно состоит из многих блоков. Оно выглядит как цельное, но оно сборное.

IMG_7542_1_.jpg
Панно работы Александра Чернобровцева. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Наша беседа близится к завершению, но мы не можем не упомянуть тот факт, который продолжает удивлять. Он стоит в ряду тех фактов, о которых мы уже говорили, — вроде похорон на базаре. Об этом тоже известно, об этом много говорили, но в голове это всё равно уложить сложно: на том месте, где сейчас находится последняя братская могила, стояла танцплощадка.

Андрей Верхов: Да, эстрада.

Евгений Ларин: Я, конечно, не мракобес какой-нибудь, но танцы в таком месте под джазовый оркестр мне кажутся бесовщиной чистой воды...

Андрей Верхов: Когда построили Дом Ленина, за ним появилось благоустроенное место для прогулок. Потом оно начинает использоваться как городской сквер, там появляется эстрада, на которой регулярно выступает джаз-оркестр, появляются летние рестораны, проектируется летняя библиотека-читальня, где можно будет взять книжку, погулять с ней, почитать.

Евгений Ларин: Но почему там?

Андрей Верхов: Это считалось ещё одним благоустроенным сквером для горожан. «Советская Сибирь» публиковала анонс больших гуляний по поводу открытия сквера в сезон 1941 года. Людей туда призывали отдыхать, ничего особенного.

Сейчас попробую сформулировать. Люди, которые приходили в этот сквер гулять и отдыхать, явно ощущали, что те, как говорили в 1920-е годы, наши мёртвые, которые там лежат, — они не чужие. В их присутствии можно отдохнуть. Они не чужие, и это не что-то такое забытое и исключительно официальное. В этом не было никакого противоречия.

Евгений Ларин: Просто этот сквер вызывает, наверное, какое-то благоговение что ли?

Андрей Верхов: Сейчас да! Для меня, кстати, это тоже был момент удивления, когда я узнал, что так было далеко не всегда. У нас есть фотоматериалы, которые показывают эту эстраду, есть публикации, которые призывают горожан на это гуляние по поводу открытия сквера.

Евгений Ларин: Как-то в этой студии мы с Сергеем Владимировичем Филоновым, — это хранитель фондов Музея истории архитектуры Сибири имени Баландина в архитектурном университете, — говорили о Дворце Труда и, в том числе, о различных культовых советских местах. И Филонов, как человек, немного склонный к мистическим толкованиям, говорил, что сквер Героев Революции по замыслу советских лидеров, которые были отнюдь ни чужды мистицизма, должен был быть священным некрополем, сердцем города.

По аналогии с похоронными в кремлевской стене, которая выполняла функцию охранной стены. Я, конечно, понимаю, что в советской прессе ничего подобного встретить было невозможно, но, может быть, вам встречались какие-то косвенные указания на это, какие-то подозрительные места?

Андрей Верхов: Нет, хотя сама символика меня поражала всегда. С того самого момента, когда я узнал, что это не просто монумент, а это могила.

IMG_8621.JPG
Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Мне почему-то всегда казалось, что в какой-то момент все останки оттуда уже вытащили — тайно! — и увезли, потому что ну невозможно же! Столько костей в центре города...

Андрей Верхов: Мне кажется, что здесь какие-то эзотерические толкования. Может быть, и не нужны, потому что жертва, которая легла в основание, прямо проговаривалась советской властью в 1920-е годы. «Мёртвые зовут нас вперед». Вы умерли, но ваши идеи мы помним твёрдо. То есть это место, действительно, воспринималось как основание города даже без каких-то интерпретаций.

Евгений Ларин: Тем не менее, ощущается близость к какому-то религиозному экстазу...

Андрей Верхов: Давайте вспомним слово «сакральный». Место, где лежат осмысленные жертвы, вполне может восприниматься как сакральное. Может быть, мы это и чувствуем, когда заходим в сквер Героев Революции. Сакральность.

Главные новости из жизни нашего города — подписывайтесь на нашу группу в Одноклассниках.

Что происходит

Обои-убийцы и привет от Ван Гога: выставку о цвете открыли в Новосибирске

Какие услуги по «Карте жителя» станут доступны новосибирцам в 2024 году

Леса Новосибирской области обработают от прожорливого шелкопряда

Какие новые школы откроют в этом году — рассказали в мэрии

Детей бойцов СВО примут в первый класс вне очереди

Жители Вьетнама и Монголии моют голову сибирскими шампунями

Что делать, если ребенка травят в школе — советы психолога

Новый павильон готовят к открытию в зоопарке на Затулинке

Одну из старейших школ Новосибирска впервые капитально ремонтируют

Застройщики предлагают льготы на покупку жилья участникам спецоперации

Волонтёры с ментальными расстройствами читают книги одиноким старикам

Показать ещё