22 мая на радио «Городская волна» (101,4 FM) прозвучал очередной выпуск «Вечернего разговора об истории Новосибирска». На вопросы корреспондента по телефону ответил военный историк, научный сотрудник Музея боевой славы воинов-сибиряков, действительный член Петровской академии наук и искусств, заслуженный работник культуры Российской Федерации Юрий Фабрика. «Новосибирские новости» публикуют полную расшифровку программы.
Взгляд назад. Исторический календарь
18 мая 1957 года Совет министров СССР принял постановление об организации Сибирского отделения АН СССР. Там было сказано: «1. Одобрить предложение академиков Лаврентьева и Христиановича о создании в Сибири мощного научного центра» и «2. Организовать Сибирское отделение АН СССР и построить для него научный городок близ города Новосибирска».
С 19 по 21 мая 1923 года в Ново-Николаевске гостил народный комиссар просвещения Анатолий Луначарский. В наш город нарком приехал, чтобы принять участие в совещании заведующих губотделами народного образования Сибири. Оно проходило в Рабочем дворце. Это здание коммерческого собрания. До 1922 года это был Дом революции, сейчас — театр «Красный факел».
Во время своего первого визита Луначарский посетил школы, библиотеки, краеведческий музей, встретился с известным в Сибири журналистом, организатором архивного дела Вениамином Вегманом, писателями журнала «Сибирские огни», а также выступил в железнодорожных мастерских. После второго визита в наш город в декабре 1928 года Луначарский посвятил Новосибирску очерк «Сиб-Чикаго», который вошёл в брошюру впечатлений наркома просвещения «Месяц по Сибири».
20 мая 1905 года на ново-николаевской пристани прошла лежачая забастовка. В ней приняли участие 340 грузчиков. Поздно вечером все условия бастующих приняли, а требовали они повышения заработной платы и 8-часовой рабочий день.
21 мая 1933 года было основано предприятие «Новосибирские городские электрические сети».
22 мая 1946 года открылся летний сезон в парке культуры и отдыха имени Сталина, ныне это Центральный парк. На открытии выступили артисты Московского театра миниатюр, ансамбля песни и пляски Западно-Сибирского военного округа, играл джаз-оркестр. Парк Сталина был лучшим в городе, но отдыхать в нём мог позволить себе не каждый: вход стоил рубль без концерта и два — с концертом.
22 мая 1959 года Новосибирский театр кукол переезжает в новое помещение на площади Станиславского. Зрительный зал был рассчитан на 150 человек.
22 мая 1982 года Новосибирская картинная галерея открыла экспозицию в новом помещении — в бывшем здании крайисполкома, построенном в 1926 году по проекту Андрея Дмитриевича Крячкова.
24 и 25 мая 1909 года в Ново-Николаевске прошли гастроли театра Веры Комиссаржевской. За полмесяца до начала гастролей в Ново-Николаевске произошёл большой пожар, который оставил без крыши над головой более 6000 горожан. Тяжёлое положение погорельцев тронуло актрису. Ещё до приезда в город она решила отчислить в пользу пострадавших 15% денежных сборов со всех спектаклей в Ново-Николаевске.
Однажды в Новосибирске. Орудие пропаганды идей социализма
22 мая 1931 года состоялась закладка Дворца Науки и Культуры. По поводу начала строительства планетарно-панорамного театра на центральной площади Новосибирска прошёл митинг.
Идея сооружения Дома Науки и Культуры, или «Большого театра Сибири», возникла ещё в 1925 году, когда Ново-Николаевск стал административным центром огромного Сибирского края — столицей Сибири. Сначала предлагали лишь соорудить пристройку к зданию Сибгосоперы — это бывший Коммерческий клуб, а ныне театр «Красный факел». Но вскоре заговорили уже об отдельном большом здании театра, место которому — в центре города, на бывшей Базарной площади.
В 1929 году решили, что театр войдёт в комплекс Дома Науки и Культуры, который будет состоять из нескольких зданий, «объединённых единством архитектурного замысла».
В комплекс Дома Науки и Культуры, кроме театра, должны были войти научно-исследовательский институт с лабораториями и конференц-залами, краевой музей производительных сил Сибири с научными кабинетами и картинная галерея. Зал театра вместимостью в 2100 человек должен был одновременно служить местом работы краевых конференций и съездов. Общий объём зданий Дома Науки и Культуры должен был составлять 150 000 кв. метров.
Театр в составе Дома Науки и Культуры понимался как «наиболее доступное орудие пропаганды идей социализма, идей социалистического строительства». Прежний театр считали буржуазным наследием — он не годился для массовых постановок и не был рассчитан на массового зрителя.
В Ново-Николаевске стали развивать культурный центр советской Азии. Нужны были здания. Что это были за здания? В 1925 году был построен Дом Ленина. Вскоре был построен ещё один объект, называемый Дворец труда, это был предшественник Дома профсоюзов для проведения собраний и съездов [ныне Сибирский государственный университет водного транспорта. — Прим. автора].
Там был кинотеатр, который назвался „Пролёткино“, впоследствии — „Победа“. Это был комплекс. Теперь это два отдельных здания, и народ не считает, что это единый комплекс. И вот этот комплекс надо было дополнить, и у людей возник вопрос: чем дополнить?
Решили построить так называемый Дом Науки и Культуры. Но конкретики не было, хотели что-то грандиозное. Эта идея появилась в 1928 году и победила. Площадь Ленина была больше, и она должна была быть по периметру и в центре обстроена разными общественными зданиями. И в том числе там должен был быть культурный центр советской Азии.
Кроме того, у нас был генплан 1925 года, когда хотели соединить вокзал Новосибирск-Главный с центром города, и дальше был выезд на Закаменку. Поворот был возле Дворца труда. Всё это было нужно для того, чтобы свозить неграмотный народ с огромных азиатских пространств, обучать их грамоте, трудам классиков марксизма-ленинизма, чтобы они сначала построили социализм там, у себя, а потом — в мировом масштабе. И центром был Новосибирск», — рассказал хранитель фондов Музея истории архитектуры Сибири имени Баландина Сергей Филонов.
Решение было принято, начались поиски проекта театра, который «должен был быть свободным от влияния старых форм зодчества», но не должен был быть «каменным ящиком». В конце 1929 года московский архитектор Александр Гринберг предложил эскиз Дома Науки и Культуры. В августе 1930 года было окончательно решено строить «совершенно новый» театр по системе «Теомасс».
Но в 1933 году концепции советского зодчества изменились. Как пишет Баландин, возобладала классицистическая система мышления в архитектуре. От театров массового действия отказались, и их надо было переделывать в обычные театры.
Переделывать надо было и новосибирский Дом Науки и Культуры, который к тому времени уже возвели на 70% — во всех его строительных объёмах. И переделывали театр многократно, над процессом трудилась целая плеяда архитекторов, инженеров и художников. Приложили руку и Андрей Дмитриевич Крячков, и один из авторов знаменитого «Дома под часами» Борис Александрович Гордеев.
С 1935 года театр строился уже как театр обычного типа с колосниковой сценой. Возведение театра оперы и балета фактически завершили в 1941 году, открытие планировали на 1 августа. Однако состоялось оно лишь 9 мая 1945 года. Но это уже другая история.
Было — не было. Стратегический продукт
На связи по телефону со студией «Городской волны» — военный историк, научный сотрудник Музея боевой славы воинов-сибиряков, действительный член Петровской академии наук и искусств, заслуженный работник культуры Российской Федерации Юрий Фабрика.
Евгений Ларин: 23 мая 1902 года за рекой Первой Ельцовкой начали строить казённый военно-сухарный завод, или — как иначе его называли — Обское продовольственное интендантское заведение. Память об этом легендарном предприятии хранит одна из улиц Заельцовского района — улица Сухарная.
Итак, 1902 год. Всего девять лет назад на обской берег высадились первые строители моста, и ни о какой промышленности здесь речи, разумеется, не шло. Более того, и города здесь никакого не предполагалось. Что изменилось за эти девять лет? Давайте представим себе, нарисуем картинку, каким был Ново-Николаевск в 1902 году. Ведь он к тому моменту даже городом ещё не успел стать.
Юрий Фабрика: Совершенно верно! Думаю, что рассказ об одном из современных по тем временам предприятий оборонного значения следует вести, учитывая обстановку, которая тогда сложилась в мире, в России и в Сибири. Я хотел бы напомнить о том, что ещё с середины 19 века поднимался вопрос о сооружении Транссибирской железной дороги, ибо становилось понятно, что освоение тогда ещё совсем малолюдного края — Приморья и Дальнего Востока — без железной дороги, без прибытия туда населения в будущем удержать будет очень сложно, может быть, даже невозможно.
Понятно, что Российское государство, обеспокоенное этим, не может не реагировать на подобную ситуацию и предпринимает меры для усиления военного и — в будущем — экономического присутствия на Дальнем Востоке.
Наше правительство принимает сразу три военных программы для усиления нашего присутствия на Дальнем Востоке. Туда значительными темпами — по тем временам — направляются войска. Они идут пока ещё кружным путём — через два океана, через Чёрное море, Средиземное море, Суэцкий канал, вокруг Азии.
Вместе с тем наши войска идут и сухопутным путём. В 1895 году из Сибирского военного округа — тогда он назывался Омским военным округом — направляются из Средней Азии два батальона, на подводах и пешим порядком. На Дальний Восток они приходят спустя год. Так что в это время вклад Сибирского военного округа уже был заметен.
Затем правительством предпринимается главное усилие — сооружение Транссибирской железной дороги. Когда я смотрю материалы, как шло строительство этого великого пути (а это, по сути, второе открытие Сибири), я восхищаюсь трудом рабочих, простых мужиков, которое работали совершенно без какой-либо техники.
Можете себе представить, что на строительстве этого пути протяжённостью в 8000 вёрст работало всего два паровых экскаватора? Остальное — это кирки, лопаты, подводы, носилки. И надо было пройти через тайгу, преодолеть десятки рек, соединив берега таких могучих рек, как Иртыш, Обь, Лена, Енисей. Надо было отсыпать путь, двигаясь через болота, надо было пробивать тоннели, прорезать горы и косогоры.
Этот труд невообразим по своим масштабам. Я считаю, что это одно из выдающихся творений и подвигов нашего народа. В течение 12 лет этот железнодорожный путь был проложен. Он пересекает и Обь в районе нашего города, и выбор этого места был тоже не случаен.
Евгений Ларин: И были варианты, как мы знаем.
Юрий Фабрика: Были различные варианты. Но я видел документы, которые изначально предполагали стратегическое и экономическое значение нашего города. Более того, выбор места во многом определял перспективу развития этого направления — будущего миллионного города.
Евгений Ларин: То есть город возник не случайно, как многие говорят: построили мост, а потом раз — и город возник?
Юрий Фабрика: Не случайно! Наш город — в центре Российской империи. Наш город — в центре Западной Сибири. Наш город — на пересечении судоходной Оби и будущей железной дороги. Город с самого начала становится центром притяжения всего громадного Западно-Сибирского региона. С развитием железной дороги он быстро заселяется. Томская губерния была самой заселённой губернией за Уралом, население — около 5 млн человек.
Евгений Ларин: А как было в 1902 году?
Юрий Фабрика: Быстро шёл процесс заселения. Ещё во второй половине 19 века появилась серьёзная тенденция, когда было отменено крепостное право и граждане России получили свободу передвижения внутри страны. Наш город появляется не случайно, он играет всё возрастающую роль в экономике и в обороне страны. И первый гарнизон у нас появляется со строительством моста, потому что он имеет стратегическое значение, требуется его охрана.
Евгений Ларин: То есть не Алтай?
Юрий Фабрика: Новосибирская область в том числе превращается в крупнейшую житницу России. Особенно если учесть громадные пространства далее на восток, то, конечно, предполагалось, что этот хлеб будет обеспечивать не только Западную, но и Восточную Сибирь. Так оно впоследствии и произошло.
Мы с самого начала видим, что роль нашего города непрерывно возрастает. Особенно это стало понятно на фоне возрастающей напряжённости международных отношений на Дальнем Востоке. В связи с этим предпринимаются меры для усиления движения войск на Дальний Восток, по сооружению дополнительных путей.
Особое внимание уделяли конечным и разгрузочным станциям. Конечно, надо было предусмотреть снабжение войск продовольствием и фуражом. Поэтому внимание уделяется сооружению продовольственных складов — магазинов, как их тогда называли, а также фуражных складов по всей Транссибирской магистрали.
Евгений Ларин: Ново-Николаевск в связи удалённостью от границ находился в глубоком тылу любой войны, за исключением Гражданской. Здесь никогда не было бы фронта, даже близко. И тем не менее здесь строят военно-сухарный завод.
Юрий Фабрика: Наш город имел большое значение в мобилизации, в формировании войск, а также в снабжении их продовольствием. Завозка продуктов из европейской части России обошлась бы правительству в три раза дороже, чем отсюда. Потом, во время Первой мировой войны, Ново-Николаевск был главным центром снабжения действующей армии и обеих столиц в течение всех четырёх лет войны.
Продолжая эту линию, можно вспомнить геройский труд нашего сибирского крестьянства, нашей деревни, которая служила главным источником поставки продовольствия и сырья во время Великой Отечественной войны. Громадный вклад в победу!
На протяжении всей Транссибирской магистрали, да и вообще в целом по стране, в то время сооружаются остановочные питательные пункты, продовольственные пункты. Всего в стране их было 112. Один из них сооружается у нас, в Ново-Николаевске.
Евгений Ларин: Это так называемые Красные казармы?
Юрий Фабрика: Да, совершенно верно. К моменту прибытия этого эшелона, который везёт войска и бесконечные сцепки пушек, здесь уже их ждут, помещения натоплены. Для нижних чинов это помещения примерно на 50 человек, для офицеров — отдельные меблированные номера, пусть скромные, но всё же.
Здесь у них есть возможность получить корреспонденцию, работают баня и прачечная, подготовлена горячая пища, причём она подаётся трижды в день, подогрета даже вода для лошадей. Здесь можно купить необходимые вещи: пуговицы, нитки, канцелярские принадлежности для написания писем и так далее.
Евгений Ларин: И тут же их загружали сухарями?
Юрий Фабрика: Да, и здесь же нагружается продовольствие до следующего этапа. Вот для того, чтобы было это продовольствие, создаётся единственный в то время за Уралом военно-сухарный завод.
Евгений Ларин: Для того, чтобы сушить сухари, нужно было возводить такое крупное по тем временам предприятие? Разве сухари не сушат себя сами? Любому из нас неоднократно приходилось быть свидетелем того, как хлеб превращается в сухари!
Юрий Фабрика: Мы не можем этого ждать! Для этого есть специально разработанная технология, это тоже наука. Есть специальное оборудование, печи, технология выпечки, резки, сушки. Нужно поддерживать определённую температуру.
Евгений Ларин: Это чтобы правильный сухарь получился, а не абы какой?
Юрий Фабрика: Конечно, это стратегический продукт. Как накормишь солдата, так он и воевать будет. Сухари выпекают, разрезают, сушат. Потом их грузят в мешки, подают на склады, и когда подходит воинский эшелон, сухари отправляются в путь вместе с солдатами.
Евгений Ларин: Один пуд — 16 килограммов. 16 млн килограммов в год?
Юрий Фабрика: Да, 514 пудов — это суточная норма дивизии.
Евгений Ларин: То есть это много?
Юрий Фабрика: Конечно! Представьте себе: накормить сухарями целую дивизию. И это ежедневный выпуск продукции. В составе предприятий были цеха, административные здания, казармы для охраны — это же военный объект. Конечно, были кухня, столовая, склады, была подведена железная дорога.
Евгений Ларин: То есть это был целый комплекс, а не просто завод?
Юрий Фабрика: Да, целый комплекс. Он прирастал и в будущем. В Первую мировую войну в Ново-Николаевске неподалеку от сухарного завода сооружается и мясокомбинат для производства мясных консервов.
Евгений Ларин: «Холодильник»?
Юрий Фабрика: Да. Также там нужна была питьевая вода, поэтому был оборудован колодец для механической подачи воды и так далее. Но должны были быть и соответствующие кадры. И мастеров привезли — из Москвы, из Брянска. Они должны были обслуживать механические устройства, машины, вдобавок они должны были подготовить местные кадры.
Евгений Ларин: Откуда, кстати, взяли оборудование? У нас же, наверное, такого не было?
Юрий Фабрика: Его закупали. Оно главным образом было импортное.
Евгений Ларин: Ново-Николаевск с первых лет своего существования славился местными мукомолами, самым известным из которых, пожалуй, был Луканин. Почему нельзя было обойтись их силами? Они не могли взяться за производство сухарей?
Юрий Фабрика: У них же своя специализация. Они занимались помолом.
Евгений Ларин: В самом деле, стратегический продукт!
Юрий Фабрика: Конечно! Это было очень серьёзно. Наше производство работало на оборону России, и уже в этом заслуга нашего города и наших людей в обеспечении государственной безопасности.
Евгений Ларин: Кто строил военно-сухарный завод? Должен был быть инженер соответствующего уровня?
Юрий Фабрика: Безусловно. Были государственные чиновники, которые за этим следили. Одним из них был барон Дершау. Ещё были известный государственный советник Соколов и другие люди. У них уже был подобный опыт. Эти люди отвечали перед государством за качество работы, на которую их определили. Земля, которая отводилась под это производство, являлась уже нашим городом.
Евгений Ларин: Это была не кабинетская земля?
Юрий Фабрика: Кабинетская, но она всё-таки уже была в распоряжении города. Поэтому уже город уступил под это предприятие участок в 20 десятин и 1224 сажени за символическую плату — 2,02 рубля за квадратную сажень, это тысяча рублей в год.
Материалы были местного производства, заказы получали местные власти и предприниматели — на кирпич, известь, пиломатериалы, железо. Только на трубу требовалось особое качество кирпича, его привезли из европейской части. Остальное всё своё. Завод был обеспечен самым современным по тем временам техническим оснащением.
Евгений Ларин: И полный цикл производства — от зерна до готовой продукции?
Юрий Фабрика: Да, и даже железнодорожная ветка для вывоза была подведена — около 700 саженей.
Евгений Ларин: Такой мощный и производительный завод построили, потому что собирались долго воевать на востоке?
Юрий Фабрика: Долго не собирались. В любом случае войска, которые туда ушли, надо же было снабжать всем необходимым, не только пушками, снарядами и ружьями. Интересно то, что на сухопутном театре военных действий первыми в бой вступили войска Дальневосточного военного округа, он тогда назывался Приамурским.
А во вторую очередь — войска Сибирского военного округа, который в то время охватывал громадную территорию от Челябинска до нынешнего Магадана, хотя тогда, конечно, Магадана ещё не было, он появится только в 1930-х годах. По этой громадной территории Сибирского военного округа пролегал Транссибирский железнодорожный путь на протяжении 3037 вёрст. Его же надо было ещё и охранять!
Из Сибирского военного округа на русско-японской войне сражался 4-й Сибирский армейский корпус, он исключительно нашего — сибирского — окружного формирования. Там были только сибиряки — 16 полков. Как они воевали! Я снимаю шапку и падаю на колени перед этими, к сожалению, забытыми сегодня героями. Все 16 полков пришли с войны с Георгиевскими знамёнами за храбрость.
Евгений Ларин: Как долго была востребована проектная производительность военно-сухарного завода — 1 млн пудов сухарей в год?
Юрий Фабрика: Насколько я знаю, такая мощность сохранялась весь предвоенный период — перед Первой мировой войной, а также во время самой войны.
Евгений Ларин: А куда девали столько сухарей, когда не было войны?
Юрий Фабрика: Наша армия насчитывала более 4 млн человек, её нужно было кормить. Кроме того, создавались стратегические запасы. По крайней мере, я не вижу в то время снижения производства продовольствия. Такое снижение происходит в конце Первой мировой войны, когда рушится армия, деморализуется, падает дисциплина, в стране наступает сплошной развал, прямо скажем, бардак.
Рушатся, конечно, вся экономика, система заказов, поставок и производства. В Гражданскую войну сухарный завод уже не действовал в прежних объёмах, во время смены власти производство зачахло. В Гражданскую войну Красная армия насчитывала примерно 5,5 млн человек. После Гражданской её численность сокращается до 900 тысяч — число военных заказов падает. Период Гражданской войны — это время развала и разрухи. Потом наступила эпоха НЭПа, но уже таких потребностей в производстве, как в прежнее время, не было.
Евгений Ларин: А перевести производство на гражданские рельсы не пробовали? Сладкие булочки сушить?
Юрий Фабрика: Нет. При той всеобщей нищете о сладких булочках можно было только мечтать. Хотя хлеба по тем временам в Сибири было много. Я встречал сведения о том, как в Первую мировую войну главные источники экспорта сибирского хлеба были перекрыты. Фронт проходил через Балтику, балтийские порты вывозить хлеб не могли.
Чёрное море — тоже театр военных действий. Какая-то небольшая часть сибирского хлеба экспортировалась через Архангельск, немного хлеба уходило на Дальний восток и во Владивосток. По некоторым данным, скопилось чуть ли не 5 млн пудов хлеба.
Государство в это время крестьянину ничего взамен хлеба предложить не может. А отдавать он его просто так не хочет. Поэтому государство изымало хлеб с помощью армии и работников, которых направляли из городов в деревню для изъятия хлеба. Это вызвало потом мощные, серьёзные возмущения крестьянства.
Одним из первых таких народных возмущений в Сибири было колыванское крестьянское восстание. Оно произошло 6 июля 1920 года, через полгода после того, как в декабре 1919 года красные освободили Ново-Николаевск и округу, в том числе и Колывань. Это восстание было подавлено весьма жестоко.
Евгений Ларин: Известно, когда военно-сухарный завод пришёл в полный упадок, то есть вообще прекратил что-либо производить?
Юрий Фабрика: Такой точной даты я не могу назвать, но, по моим подсчётам, это было в 1920 году.
Евгений Ларин: В разных источниках я встречал 1935 год, когда здание завода перестроили в обувную фабрику имени Кирова.
Юрий Фабрика: Это касается здания, но не самого производства. Кстати, лет пять или семь назад я был в тех краях, смотрел. Там, к сожалению, очень немногое осталось от того когда-то могучего производства. Я даже не знаю, уцелела ли до сего момента заводская труба.
Евгений Ларин: Но всё-таки что-то сохранилось от этого комплекса?
Юрий Фабрика: Да, сохранились какие-то остатки прежних зданий. Я ещё думаю вот о чём: люди, которые работали на этом заводе, строили его, обслуживали армию, работали на оборону, достойны уважения. Их память должна быть увековечена.
Ещё сохраняется улица Сухарная. Музей Новосибирска несколько лет назад выдвинул идею установить в честь различных исторических событий нашего города памятные щиты. Там можно рассказать историю, в частности, военно-сухарного завода, рассказать о его подвиге и в такой форме увековечить память этих замечательных людей, тружеников, столько сделавших для нашей России.
Эта идея до сих пор не осуществлена, но я надеюсь, что она всё-таки будет услышана и город найдёт возможность поклониться памяти своих выдающихся предков, наших дедов и отцов.
Евгений Ларин: В завершение скажу, что если кто-то захочет увидеть, как выглядел военно-сухарный завод в годы своего расцвета, то в интернете легко найти опубликованные в сети открытки, которые, судя по их дизайну, выпускал известный ново-николаевский издатель Николай Павлович Литвинов.
#Однажды в Новосибирске #Городская история #Городская волна #Армия #История #Театр #Промышленность #Сделано в Новосибирске #Еда