{{news.content}}
{{news.date}}
{{news.section.name}}
29 ноября на радио «Городская волна» (101.4 FM) прозвучал очередной выпуск «Разговора об истории Новосибирска». В гостях в студии побывала сотрудница музея «Заельцовка» (отдел Музея Новосибирска), методист Наталья Шатова. «Новосибирские новости» публикуют полную расшифровку программы.
Евгений Ларин: Сегодня мы будем говорить о новосибирской медицине. У нас для этого, конечно же, есть подходящий повод: 4 декабря в музее «Заельцовка» открывается выставка под названием «Здравствуйте, доктор!». Но о самой выставке мы поговорим позже, а начать я предлагаю, собственно, с её темы.
Признаюсь, мне эта тема кажется очень сложной. Возможно, потому что я с детства боюсь врачей, мне становится худо от запаха больницы и вида людей в белых халатах, и вообще я в школе падал в обморок от одних только разговоров на медицинские темы. Я бы не хотел проверять, работает ли это так до сих пор, поэтому давайте сегодня оградим меня и на всякий случай наших слушателей от сугубо медицинских подробностей. Мы будем говорить только об истории медицины — ново-николаевской и новосибирской.
Почему вы решили обратиться к такой непростой теме? Что послужило причиной или поводом? Может быть, это был какой-то факт, который вас неожиданно удивил, вдохновил и повлиял на это решение — взяться за тему и подготовить выставку?
Наталья Шатова: На самом деле мы всегда стараемся находить такие темы, о которых было бы не много сказано. Одна из таких тем — это медицина, как раз потому, что дело это невероятно сложное. Только учиться на врача нужно семь с лишним лет. Чтобы освоить всю эту информацию и уметь ею оперировать, нужно быть семи пядей во лбу, воистину! Неслучайно врачи всегда были элитой нашего общества.
Наталья Шатова. Фото: Павел Комаров, nsknews.info
Эту тему, действительно, очень сложно раскрывать. И говорят о ней редко — как мы любим. Это значит, нам есть что сказать и показать — то, что знают не все.
Также при выборе темы свою роль сыграло то, что сейчас уже никто не помнит, какой была медицина лет 100 назад. У людей есть сложившийся образ некоего дворянина в пенсне со стетоскопом.
Евгений Ларин: Чехов?!
Наталья Шатова: Примерно. Между тем, в это время очень многие люди пытались лечиться тем, чем получится, пытались что-то почерпнуть из народной медицины. А врача-то не было! Врач был недоступен для очень многих людей.
И был также предмет, который меня зацепил. В это невозможно сегодня поверить, но в нашем знаменитом, высокотехнологичном, известном не только в нашей стране, но и за рубежом Новосибирском национальном медицинском исследовательском центре имени академика Евгения Николаевича Мешалкина, когда он ещё по-другому назывался, очень давно, материал для операции по пластике внутрисердечных дефектов, который вставляли в сердце, тонюсеньким крючком из синтетической ткани вязала сотрудница центра — сама, на руках, своими пальчиками! И это изделие потом шло на операцию, оно могло спасать жизни! Это делалось для того, чтобы большему количеству людей было доступно качество жизни, когда человек ничем не скован, и ничто не мешает ему жить полной жизнью.
Евгений Ларин: Действительно, тема очень масштабная, очень сложная. Но, коль скоро мы сейчас говорим об истории XX века, то все отрасли в прошлом веке развивались, можно сказать, рывками, скачкообразно — в этом отражался бурный характер XX века. Можем ли мы для понимания выделить какие-то главные периоды или события, которые повлияли на развитие медицинских технологий, подходов в лечении — основные исторические точки?
Наталья Шатова: Думаю, да. Сначала, когда никакого Ново-Николаевска, будущего Новосибирска, не было, была одна ситуация. Потом, когда появился посёлок, начали появляться врачи и медицинские учреждения — ситуация изменилась. Но, несмотря на то что количество врачебных пунктов, врачей и медицинского персонала росло, мы всё это можем объединить в один дореволюционный период.
Позже в нашей стране начались социальные потрясения: Первая мировая война, революция, Гражданская война.
В нашем городе была очень тяжёлая эпидемиологическая ситуация, была страшная эпидемия тифа. Всё это испытывало нашу медицину на прочность.
В начале 1930-х годов у нас начался интересный период — стали открываться роскошные по тем временам больницы. Так, открылась Окружная больница — сейчас мы её знаем как Горбольницу, Городскую клиническую больницу №1. И туда съехались светила медицины из ближайших старых сибирских городов с традициями, в частности, из Томска. Самый известный — это легендарный хирург Владимир Михайлович Мыш.
Наталья Шатова и Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info
Приехавшие в Новосибирск врачи привезли с собой не только новые медицинские технологии, они привезли с собой культуру и традиции. Культуру отношения к пациенту, идеологию служения, без которой медицина даже сегодня, наверное, невозможна. Вот это всё приехало к нам. И у нас в середине 1930-х годов появился медицинский институт. Это тоже было очень большим прорывом в развитии новосибирской медицины.
Во время Великой Отечественной войны в нашем городе разместилось большое количество эвакогоспиталей. Ситуация была такова, что, с одной стороны, к нам прибывало всё больше и больше раненых, а с другой стороны, на фронт требовалось всё больше и больше медсестёр и врачей. Они уезжали, чтобы работать на фронте, но здесь нужно было лечить всё прибывающих и прибывающих в город раненых, их было очень много. Это для городской медицины тоже было серьёзным испытанием.
Следующим этапам стало послевоенное восстановление страны, постепенно началась научно-техническая революция. Это, конечно, не могло не привести к новым достижениям в медицине, к увеличению количества врачей и учреждений.
Нельзя забывать и о том, что не все медицинские специальности развивались одновременно. Какие-то выделялись, какие-то углублялись, знания расширялись. Периодизация медицины — дело неблагодарное, её можно проводить по-разному. Историки медицины, я думаю, могут диссертации написать на эту тему.
Евгений Ларин: Выходит так, что весь прошлый век очень приблизительно можно разделить примерно пополам — на военное и мирное время. Таким образом, всю первую половину XX века медицинские технологии развивались в условиях военного времени и в других экстремальных условиях.
Наталья Шатова: Про экстремальные условия — это очень точно.
Войны, конечно, всегда были глубочайшими трагедиями для человечества, но они действительно становились катализаторами бурного развития медицины.
Многие значимые медицинские открытия случались именно во время войн. Тех, кто ранен, нужно быстро вернуть в строй. Практически все разработки, родившиеся на полях сражений, потом ушли в гражданскую медицину. В военную медицину корнями уходит анестезия, протезирование, переливание крови, пластические операции, лечение кварцеванием и даже открытие первого в истории человечества антибиотика. Всё это выросло из военно-медицинского опыта, который получило человечество в результате потрясений XX века.
Евгений Ларин: Если говорить об экстремальных условиях, то есть о таких обстоятельствах, которые требуют от врачей максимальной концентрации усилий, воли и медицинской интуиции, — то это ранения, которые получают люди на войне, и заразные болезни, которые вызывают эпидемии. Если мы пойдём по ХХ веку, то начинается он в Сибири с великого переселения народов. Сначала к нам ехали на стройку Транссибирской магистрали, железнодорожного моста через Обь — на стройку моста приехали люди из 26 российских губерний. А потом началась крестьянская реформа, инициированная Столыпиным — люди тянутся и тянутся со всех краёв и везут с собой заразные болезни. И наш переселенческий пункт должен был, прежде всего, бороться с заразными болезнями — не пропускать их дальше.
А в годы Гражданской войны — это я прочитал в одной из статей Константина Артёмовича Голодяева — у нас по госпиталям и баракам насчитывалось 70 тысяч человек, больных тифом и туберкулёзом. Но это, видимо, за все годы Гражданской, поскольку 70 тысяч — это население Ново-Николаевска в 1917 году. Как, за счёт чего удалось не допустить вымирания города в 1919 году, когда он стоял фактически на грани катастрофы? Это к вопросу о прорывных медицинских технологиях.
Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info
Наталья Шатова: Такими технологиями можно назвать образование ЧК-тиф — чрезвычайной комиссии по борьбе с тифом. Этот орган должен был отвечать за борьбу с эпидемией, ему предоставлялась вся полнота власти. Кстати, у нас на выставке можно будет увидеть документ, который касается устройства работы парикмахерской времён ЧК-тифа. Там очень знакомые нам условия, такие как определённое расстояние между стульями, необходимость мыть руки, что-то держать отдельно от чего-то и так далее. А внизу приписка, что тот, кто не будет соблюдать эти условия, пойдёт под трибунал. Всё было серьёзно. И этим, собственно, и занимался ЧК-тиф.
Врач Маркевич в декабре 1919 года писал: «Введение санитарной организации в городе Ново-Николаевске является неотложной задачей и настоятельной необходимостью, если принять во внимание те антисанитарные условия, в которых протекает жизнь города, не имеющего ни водопровода, ни канализации, с целой сетью до крайности загрязнённых улиц, дворов с озёрами стоячей разлагающейся воды, поражённого, к тому же, в течение года эпидемией тифов».
Фундамент работы санитарной организации врач Маркевич определял так: «Необходимо тщательно очистить улицы, дворы, площади, строго следить за местом свалок, отбросов, организовать наблюдение за ассенизаторами и ассенизационным обозом, увеличив размеры последнего.
Необходимо произвести дренажирование улиц, устроить каналы, трубы и приступить к мощению улиц; необходимо производить поливку как их, так и площадей в местах наибольшего движения публики. Необходимо снести все примитивно устроенные отхожие места на базарных площадях, остающиеся должны дезинфицироваться и содержаться в чистоте.
Необходимо расширить сеть городских больниц, амбулаторий, устроить пропускной дезинфекционный пункт с баней, прачечной и дезинфекционной камерой».
Всё это требовалось сделать в кратчайшие сроки. Сделали всё, что могли.
Евгений Ларин: Эта работа была очень успешной, потому что уже весной 1920 года чрезвычайная ситуация по тифу в городе была снята.
Город героически выкарабкался из эпидемии тифа, которая чуть было полностью не уничтожила его. Это был один из серьёзнейших вызовов ХХ века, который приняли наши врачи.
Другим таким вызовом были войны. В случае с эпидемией тифа ситуация обострялась войной.
Далее. Мы говорим, как правило, что во время Великой Отечественной войны Новосибирск стал фактически городом-госпиталем. Но самом деле, Ново-Николаевск был госпиталем во все войны, начиная с русско-японской войны 1904-1905 годов. В Ново-Николаевске лазарет был в районе сухарного завода. В 1905 году к нам перевели лазарет из Колывани. Во время Первой мировой войны в городе было уже несколько госпиталей, а к концу Великой Отечественной их было около четырёх десятков.
Но знаете, что меня удивляет в этой ситуации? Если в Первую мировую войну в нашем городе в госпиталях лечились до трёх тысяч раненых воинов и около 700 из них скончались, то в годы Великой Отечественной были уже совсем другие цифры. И там какой-то просто фантастический процент вернувшихся в строй! Как это удалось сделать?
Наталья Шатова: Это удалось сделать ценой колоссального подвига врачей, медицинских сотрудников. Цифры действительно впечатляют: возвратилось в строй 72% раненых и 90% заболевших на поле боя! Это, конечно, способствовало приближению окончательной победы над врагом.
Наталья Шатова и Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info
На самом деле медицина тогда разделилась эвакуационную и фронтовую, и у фронтовой медицины были совсем другие задачи. Там нужно было оказывать срочную и неотложную медицинскую помощь, а самое главное — сортировать раненых на тех, кто может терпеть до оказания помощи, а кто — нет. Кому-то оказывали помощь немедленно, кого-то отправляли чуть дальше от линии фронта и там оказывали помощь, а кого-то везли даже к нам в Новосибирск или в Омск, где тоже было довольно много эвакогоспиталей.
Евгений Ларин: Я читал, что раненые, которых везли на санитарном поезде, очень радовались, когда узнавали, что их везут в Новосибирск. Во многих случаях для бойца это означало, что он будет живым и целым.
Наталья Шатова: Совершенно верно, у Новосибирска была такая слава в то время. Но надо сказать ещё и о том, что с фронтовой медициной связаны колоссальные потери. Во время Великой Отечественной войны погибли или пропали без вести 85 тысяч медиков, среди которых — 5 тысяч врачей, 9 тысяч средних медицинских работников, 71 тысяча санитарных инструкторов и санитаров. Огромное количество врачей, медицинских работников были награждены. 47 человек получили звёзды Героев Советского Союза, более 100 тысяч — высшие правительственные награды, 10 тысяч человек получили ордена Славы, а 18 из них — всех трёх степеней.
Это была очень ответственная и тяжёлая работа с невероятной степенью риска.
Оперировали зачастую не то чтобы прямо в шалашах, но бывало и так тоже.
Евгений Ларин: Мне кажется, что успех эвакогоспиталей в Новосибирске в годы Великой Отечественной войны в немалой степени связан с личностью человека, которого вы уже сегодня упомянули.
Наталья Шатова: Вы, конечно, имеете в виду Владимира Михайловича Мыша. Да, он был главным консультантом всех эвакогоспиталей нашего военного округа. Так что, да, безусловно. Но тут невозможно принизить заслуги и его сподвижников, потому что у всех эвакогоспиталей, размещённых на территории города и частично Новосибирской области, были кураторы. И все эти кураторы обладали невероятной компетенцией. Это были люди, которые вместе с Мышем серьёзно занимались медициной.
Евгений Ларин: Они в это время ещё умудрялись и научные труды писать!
Наталья Шатова: Совершенно верно. Один из экспонатов нашей выставки — это сборник научных трудов сотрудников новосибирских эвакогоспиталей времён Великой Отечественной войны.
Фото: Музей Новосибирска
Евгений Ларин: Кстати, я очень удивился, когда буквально накануне нашей встречи решил просмотреть список почётных жителей Новосибирска и не обнаружил там Мыша. И вообще я нашёл там всего трёх врачей: Евгения Николаевича Мешалкина, Влаиля Петровича Казначеева и Юрия Ивановича Бородина. Всё. Артистов в этом списке больше. Артистов, политиков и учёных.
Наталья Шатова: А вот это совершенно непонятно... На мой скромный взгляд, один врач сможет спасти больше жизней, чем один артист сможет морально поддержать людей. Но это моё личное мнение.
Евгений Ларин: У нас так получается, что Владимир Михайлович Мыш является символом медицины первой, военной половины ХХ века, а олицетворением второй, мирной половины столетия становится Евгений Николаевич Мешалкин.
Наталья Шатова: Да, это второй легендарный доктор. Меня в его истории потрясло то, что он далеко не сразу решил стать врачом. Он был сыном инженера-железнодорожника. И мечтал быть инженером, он работал на заводе, закончил ФЗУ — Школу фабрично-заводского ученичества. И потом случилось невероятное событие. Вернее, событие было обыденным. Сам Мешалкин рассказывал, что в 1936 году он зашёл на занятия к своему старшему брату. А его брат, Игорь Николаевич, тоже стал выдающимся врачом. Он, кстати, приезжал в Новосибирск, работал здесь в институте, которым руководил Евгений Николаевич. И вот Евгений Николаевич пришёл в гости к брату на занятия во 2-й Московский медицинский институт и совершенно случайно остался на лекцию академика Сперанского. По словам Мешалкина, это был удивительный рассказ, захватывающий, поднимающий душу, несущий её туда, где сплошные загадки.
Наталья Шатова и Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info
Евгений Мешалкин вспоминал: «Наступило прозрение: я понял, что медицина — это мир удивительных знаний, о которых мы, школьники того времени, не имели никакого представления. Короче говоря, я забыл, куда и зачем шёл, и сразу после лекции оказался в приёмной комиссии мединститута. По-видимому, моё призвание тогда и открылось, потому что потом никаких колебаний никогда не было. Я обрёл профессию, которая полностью меня поглотила. В ней вся моя жизнь».
Евгений Ларин: Самое время сейчас рассказать о предстоящем открытии выставки, о том, что увидят там посетители. Какие темы вы раскрываете в экспозиции?
Наталья Шатова: Выставка помогает проследить, как в течение всей истории Ново-Николаевска — Новосибирска изменялись ответы на одни и те же простые насущные вопросы: например, что делать, если нужна медицинская помощь, к кому обращаться?
Это сейчас мы знаем, что нужно идти в поликлинику, вызывать врача на дом или звонить в скорую. Но не всегда было так. Раньше бежали к какому-то знахарю и лечились бог знает чем.
Далее — кто и как окажет медицинскую помощь, что ожидает пациента во время лечения?
У нас на выставке, например, есть очень интересный экспонат. Это стоматологическое кресло конца XIX века — бархатное, английское. Оно невероятно продуманно с точки зрения механики, там куча всяких рычажков, чтобы их крутить, перемещать, что-то делать, чтобы пациента разместить поудобнее. Выглядит это совершенно невероятно.
Евгений Ларин: Главное, чтобы пациенты хотели в него сесть, потому что стоматологическое кресло — это, мне кажется, такое место, на которое не хотелось бы садиться вообще никогда.
Фото: Музей Новосибирска
Наталья Шатова: Я вам сейчас сообщу одну подробность, и, возможно, вы перемените своё мнение. При изготовлении съёмных протезов на золотой пластинке, которая их скрепляла, делали специально очень красивый узор. То есть в вашей челюсти мог оказаться красивый узор из золота. По-моему, круто!
Евгений Ларин: Да, наверное, это действительно круто. Главное, чтобы было не больно и не было вот этого звука невозможного!
А раз уж вы про знахарей говорите, то какой период вы рассматриваете? Начиная с глубокой древности?
Наталья Шатова: Конечно, нет. Мы рассматриваем период с появления Ново-Николаевска, потому что даже когда он уже появился, врач был доступен не всем.
На нашей выставке вы сможете узнать, какие учреждения появлялись в это время, познакомится с несколькими именами врачей, которые в них работали. Вы также узнаете, что в народе считалось целебным, — здесь вас ждёт немало сюрпризов.
Евгений Ларин: Как бы вы сформулировали главную мысль, которую вы хотите донести своему посетителю? Каким он должен зайти на эту выставку и каким он оттуда должен выйти?
Наталья Шатова и Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info
Наталья Шатова: Сам замысел нашей выставки лучше всего выражают три глагола: осмыслить, удивить и вдохновить.
Например, у нас среди экспонатов есть медицинские инструменты, которые ещё до революции, в 1910-х годах, Владимир Михайлович Мыш лично покупал в Германии, когда приезжал туда в отпуск.
Когда вы смотрите на эти предметы, вы невольно представляете себе, что вам могли сделать с помощью этих инструментов.
Так приходит понимание того, какой была в то время медицина по отношению к пациенту, приходит осмысление того, как это всё было в разные эпохи. По таким мелочам вы составляете для себя портрет медицины каждого времени.
Второе — почему удивить? Потому что действительно очень много таких приспособлений, о которых мы сегодня уже забыли. А кто-то, может быть, и не знал, потому что никогда с ними сталкивался.
И почему вдохновить? Потому что когда погружаешься в эту тему, понимаешь, насколько удивителен и уникален тот процесс, который сейчас происходит в наших ведущих клиниках, насколько технический прогресс улучшил нашу жизнь. На выставке можно будет всё это осмыслить, удивиться и вдохновиться.
Евгений Ларин: По поводу того, как далеко шагнул вперёд прогресс, могу сказать, что совсем недавно я прочитал о том, что философ XVI века Эразм Роттердамский писал, что мыться вредно, потому что ванны ослабляют организм и расширяют поры, а через раскрытые чистые поры в организм проникает зараза.
Наталья Шатова и Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info
Наталья Шатова: Мы ждём на нашей выставке всех, в том числе и тех, кого вводит в недоумение наш интерес к медицине. Там есть на что посмотреть, есть о чём задуматься применительно к себе и своему организму. И вообще это интересная тема — богатая и глубокая.
Создавать выставку нам помогали наши партнёры, их было очень много. Это ведущие клиники нашего города, клиники поменьше и даже школьные музеи, в которых до сих пор хранятся экспонаты времён эвакогоспиталей. Отдельное спасибо Новосибирскому государственному медицинскому университету.
#Интервью #Здравоохранение #Медицина в городе #Городская история #Культурный город #Городская волна
