Брутализм в Новосибирске: смотрим на вызывающую эстетику бетона
Пожалуй, нет на свете другого архитектурного стиля, который вызывал бы столько противоположных мнений, как брутализм. Он делит людей строго на две категории: одни от него в диком восторге, другие — в полном отрицании. Равнодушных вы не найдёте. В Новосибирске этот стиль представлен постройками позднего советского периода. Давайте вместе посмотрим на суровую красоту бетона.
Лариса Сокольникова
Брутализм зародился в архитектуре Великобритании в 1950-х годах как одна из ветвей послевоенного модернизма. По словам преподавателя НГУАДИ Игоря Поповского, это изначально протестное антиискусство, которое предполагало создание дворцов для простых людей в противовес элитным особнякам. В этом стиле в Лондоне строили жильё в период социальных революций 60-х годов, движения хиппи.
«Сказать, что это некачественная архитектура, нельзя. В постройках из этого грубого необработанного бетона присутствовали очень интересные планировочные системы», — убеждён эксперт.
И хотя в Англии викторианский стиль более-менее минималистичен, элитам брутализм не понравился. Принц Чарльз, нынешний король Карл III, очень сильно его не любил и даже в противовес задумал построить экспериментальный город Паундбери в английском графстве Дорсет.
Премьер-министр Дэвид Кэмерон настаивал на том, что бруталистские дома стимулируют преступность, поэтому их начали взрывать. Так, в 2017 году, несмотря на протесты общественности, уничтожили «Робин Гуд Гарденс» — ЖК на 252 квартиры, построенный в Лондоне в 1972 году по проекту Элисон и Питера Смитсонов. Трёхэтажный фрагмент комплекса пополнил архитектурную коллекцию музея Виктории и Альберта.
Игорь Поповский отметил, что много бруталистских объектов было построено в Югославии и Польше. В Советский Союз этот стиль пришёл тоже достаточно основательно: появилось много соответствующих и жилых, и общественных зданий.
«Здание Дзержинской администрации, построенное на рубеже 70–80 годов по проекту архитектора Калиниченко, — это абсолютно бруталистский объект. Здание законодательного собрания на Кирова, 3 — это объект на грани между брутальными и модернистскими подходами. Очень бруталистское здание — поликлиника на Нарымской, 5, здание РАНХиГС (Сибирского института управления) на Нижегородской, 6 и общежитие МВД на Мичурина, 18. В 1980-х годах архитекторы любили делать такие жёсткие вещи», — комментирует архитектор.
Эксперт напомнил, что в своё время русский авангард с его полётом, отказом от гравитации и динамикой сменился тяжёлой сталинской классикой. Ей на смену пришёл снова абсолютно, как полёт в космос, лёгкий советский модернизм 1960-х годов. Затем пропорции опять начали утяжеляться. А потом города начал захлёстывать постмодерн, стали появляться ретроспективные решения с колоннами, карнизами. И постепенно, в постсоветский период, всё это перетекло в так называемый «лужковский» стиль, или капиталистический романтизм.
«Я считаю, что стилистика в архитектуре — это как проекция политэкономии страны: отражает определённые тенденции в обществе и власти», — подчёркивает Игорь Поповский.
По его словам, образцы брутализма в Новосибирске выступают альтернативой постмодернистской эклектике, модернизму и одновременно типовому подходу.
Новосибирск, как и Лондон, тоже потерял уникальный образец брутализма — павильон пригородных касс на вокзале Новосибирск-Главный. Это сооружение построили в 1970-х годах по проекту архитектора Владимира Авксентюка. В середине 80-х на втором этаже там работало кафе-мороженое. Внутреннее пространство было украшено мозаиками. В 2005 году постройку разрушили и возвели здание с башней.
«Это был замечательный объект из бетона с переходным мостом, кассами и стелой с часами. Главный его недостаток был в том, что кассовый павильон был не закрыт, и зимой пассажирам было холодно. Думаю, можно было как-то его реконструировать, но этого не сделали», — рассуждает Игорь Поповский.
Архитектор вспоминает, как в студенческое время он очень любил изучать это здание.
«Люди всегда находят причины не любить тот или иной стиль в архитектуре. В Российской империи сильно критиковали Исаакиевский собор, называли его чернильницей. Не принимали дом Зингера перед Казанским собором. Главный архитектор Петербурга был категорически против проекта. Дом архитектора Басина рядом с Александринским театром, выполненный в псевдорусском стиле, современники называли петушиным за розовый цвет фасада. А сейчас это объект культурного наследия», — констатирует эксперт.
Напомним, что на улице Объединения, 23/2 в Калининском районе находится модернистское здание с признаками брутализма. Здесь располагается Дом детского творчества имени Аркадия Гайдара. Внешне постройка напоминает то ли корабль, то ли космическую станцию. В геометрии двухэтажного объёма угадывается отсылка к конструктивизму и авангарду.