Городская волна
Настрой город для себя

Милый город

Город Локтя

Город в лицах

Городская история

Сделано в Новосибирске

Полезный город

Городской треш

Сбросить
Новосибирские
новости
Настрой город для себя

Милый город

Город Локтя

Город в лицах

Городская история

Сделано в Новосибирске

Полезный город

Городской треш

Сбросить
Городская волна
Все материалы
Подписывайтесь:

Замечательные новосибирцы: предсказатель погоды Ренад Ягудин

Человек, который каждый день следит за погодой — не из интереса, а по долгу службы. О его прогнозах мы каждый день узнаем из новостей, но практически ничего о нём не знаем. Однако у многих взрослых новосибирцев есть стойкая ассоциация: прогноз погоды — Ренад Ягудин. О благоприятном климате в коллективе, о деле всей жизни и о войне он рассказал в ток-шоу Регины Крутоус «Вечерний разговор о замечательных новосибирцах» на радио «Городская волна» (101.4 FM).

Регина Крутоус
Регина Крутоус
17:09, 12 сентября 2017

Досье: Ренад Азальевич Ягудин, 77 лет. Пресс-секретарь Новосибирского гидрометцентра. В 1963 году окончил географический факультет Казанского государственного университета по специальности «Метеорология» и стал работать инженером-синоптиком Новосибирского бюро погоды. С 1971 работал в Западно-Сибирском региональном научно-исследовательском гидрометеорологическом институте в должности младшего, а затем и старшего научного сотрудника отдела синоптических исследований. 

В 1973 возглавил лабораторию долгосрочных прогнозов погоды. Затем, в 1983 году, назначен начальником гидрометцентра Западно-Сибирского управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды. С 2005 года — пресс-секретарь гидрометцентра. 

Награждён знаком «Отличник гидрометслужбы СССР», медалью «За доблестный труд», удостоен звания «Заслуженный метеоролог России».

IMG_8586.JPG
Ренад Ягудин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Регина Крутоус: Ренад Азальевич, добрый день, очень рада видеть вас!

Ренад Ягудин: Добрый день!

Регина Крутоус: При подготовке этой программы я обнаружила, что информации о вас очень и очень мало. В общедоступных источниках сказано, что вы учились в Казанском государственном университете по специальности «Метеорология». Из чего можно сделать вывод, что вы родом из Казани. Это так?

Ренад Ягудин: Да, действительно. Я родился в Казани, там прошли мои детство, юность и лучшие годы молодости.

Регина Крутоус: Казань — очень красивый город, и климат там мягче. Как так случилось, что вы приехали в Сибирь, в Новосибирск?

Ренад Ягудин: Я попал в Новосибирск по распределению, но всё-таки по собственному желанию. Попал я сюда в 1963 году, но за год до этого я был на производственной практике в Новосибирском бюро погоды, обсерватории и авиаметцентре Толмачево. И мне понравилось, в общем-то, практически всё: и коллектив, и руководители, и будущие мои коллеги. Не было никакой заносчивости, наоборот, товарищеское и, я бы сказал, тёплое отношение к нам, практикантам. Да и сам город понравился: крупный, культурный центр. Особенно я был очарован Оперным театром. 

Лето было жаркое, прекрасное: река Обь, валялись на пляже, играли в волейбол. Кстати, мы тогда узнали, что предполагается в Новосибирске создание крупнейшего в Сибири центра по гидрометеорологии, и, в общем-то, это тоже имело какое-то значение. И ещё один небольшой секрет: в Новосибирске уже тогда была консерватория, а у меня была тайная мечта, как бы туда попасть. Сумма всех этих факторов привела меня в Новосибирск. 

Регина Крутоус: Если бы вы сейчас решали, куда поехать работать после вуза, в какой город отправились бы?

Ренад Ягудин: Да вы знаете, опять туда же. Всё-таки Новосибирск был наиболее перспективный, крупный центр во всех областях.

IMG_8574.JPG
Регина Крутоус. Фото: Павел Комаров, nsknews.info 

Регина Крутоус: А как вы выбрали специальность? Чем вы руководствовались?

Ренад Ягудин: Это и просто, и вместе с тем, может быть, довольно сложно, потому что моя семья не была связана с метеорологией, но в детстве я очень увлекался путешествиями и географическими открытиями: я буквально бредил плаваниями Крузенштерна, Лисянского, Лазарева, Кука, путешествиями Пржевальского. Потом, когда стал взрослее, мне захотелось, чтобы я был связан не только с географией, но и с физикой. 

И вот оказалось, что есть такая специальность, такая наука, — называется метеорология. Более того, оказалось, что в Казанском университете есть и географический факультет, и отделение метеорологии. Могу добавить, что моя старшая сестра в годы войны была метеорологом в Сталинградской школе военных лётчиков. Возможно, какие-то рассказы всё-таки были, и в итоге вектор привёл меня в Казанский университет. 

Регина Крутоус: Как отреагировали ваши родители, когда узнали, что сын станет метеорологом? Вы мне рассказывали, что выросли в семье артистов?

Ренад Ягудин: Отец у меня довольно известный был уже в то время. Он заслуженный артист Татарстана, мастер художественного слова, артист драмы филармонии, конферансье. Создал новый для татарской эстрады жанр мелодекламации. Мама была актриса драмы в филармонии и певица. Они не тянули меня в искусство, хотя и никак не мешали, не поощряли моё поползновение в сторону искусства, и восприняли, в общем-то, спокойно, то, что я выбрал метеорологию. А отец вообще воспринял это с юмором, потому что, когда я возвращался с лекции домой, он так начинал монолог: «Пришёл студент первого курса, географического факультета, отделения метеорологии...» и т. д., так что спокойно было.

Регина Крутоус: Сколько лет в общей сложности вы посвятили погоде в Новосибирске и НСО?

Ренад Ягудин: Приехал я в Новосибирск в августе 1963 года, значит, таким образом, в августе этого года исполнилось 54 года. Сначала это было Новосибирское бюро погоды, потом Новосибирский филиал Гидрометцентра СССР, затем Сибирский Гидрометинститут и, наконец, Гидрометцентр нашего федерального учреждения, Западно-сибирское управление гидрометеослужбы.

Регина Крутоус: После вашего переезда в Новосибирск к чему привыкали дольше всего?

Ренад Ягудин: Первые годы это были, конечно, бытовые трудности. Это проживание в частной квартире, недостаток денежных средств. Это, наконец, когда родился сын, — воспитание этого маленького сына. Но нам помогали родители, особенно мои. С их помощью, кстати, мы приобрели кооперативную квартиру на улице Большевистской. То есть, понемножку как-то продвигались в бытовом отношении.

IMG_8571.JPG
Фото: Павел Комаров, nsknews.info 

Регина Крутоус: Ваша трудовая деятельность полностью связана с прогнозированием погодных условий. Если бы была возможность всё переиграть, какую профессию вы выбрали бы?

Ренад Ягудин: В начале своей карьеры у меня было, конечно, колебание. Наверное, вы почувствовали, что я увлекался раньше пением, вокалом, и тут, тем более, консерватория. Казалось, а может быть попытаться? Мы с моей супругой занимались в вокальной студии, у неё голос был прекрасный: и по тембру, и по постановке голоса, но потом я всё-таки одумался. Я решил, что лучше быть профессиональным метеорологом, чем плохим певцом.

Регина Крутоус: А у вас никогда не возникало желания сменить страну? Может, по каким-то климатическим критериям?

Ренад Ягудин: Опять же, я сошлюсь на свои музыкальные вкусы. Помните, раньше была песня М. Блантера: (прим. ред.: поёт) «Не нужен мне берег турецкий, чужая земля не нужна». И потом, есть такая поговорка: «Где родился, там и сгодился». Где сгодился? Получается, что в России, опять же, в Сибири, и мне кажется, что это правильно.

Регина Крутоус: Какая погода для вас наиболее комфортна?

Ренад Ягудин: Я тяжело переношу как сильную жару, так и сильные морозы, меня больше устраивают весенние, осенние параметры погоды.

Регина Крутоус: А у нас тем более резко-континентальный климат, я правильно говорю?

Ренад Ягудин: Да, у нас резко-континентальный климат. В молодости, конечно, легче переносилось, сейчас тяготею к климату, где более умеренные колебания погоды, но что делать.

IMG_6683.JPG
Фото: Павел Комаров, nsknews.info 

Регина Крутоус: Ренад Азальевич, как, по-вашему, меняется климат в Сибири? Теплее становится или прохладнее? К чему нам готовиться — к глобальному потеплению или похолоданию?

Ренад Ягудин: Здесь моё мнение даже не имеет особого значения, потому что есть совершенно чёткие документы, подтверждённые фактами, наблюдениями, документы всемирной метеорологической организации, документы Росгидромета, оценочные доклады Росгидромета по изменению климата. Да и мы регулярно проводим в Гидрометцентре мониторинг погодно-климатических аномалий и рекордов. И по всем этим данным получается, что всё-таки климат в целом, несмотря на колебания, имеет тенденцию к потеплению. 

Радиослушатель, конечно, не увидит, а вам я покажу график хода погоды, хода температуры межгодовой вариации, варианты температуры в Новосибирске за последние 100 лет. Видите, несмотря на громадные колебания от года к году, всё-таки есть линия, которая описывает восходящий характер температурного фона. Кстати, самая высокая температура за последние 100 лет была у нас в 2015 году. 

Учёные полагают, что это потепление продлится ближайшие 30-50 лет, варианты называются разные, и считают, что виноваты в этом человечество, антропогенные факторы, парниковые газы. Поэтому состоялась известная вам Парижская конференция лидеров 150 стран, где было принято решение ограничить парниковые газы, чтобы потепление было не выше двух градусов. 

Но есть и альтернативная точка зрения: Петровская академия наук утверждает, что климат просто цикличен. В 10-11 веках климат был теплее нынешнего на 34 градуса, и никакого антропогена не было, а затем наступило в 16-17 веках эпоха Маундера, глобальное похолодание, когда замерзало Чёрное море и Северное море, Венецианский канал замерзал. То есть, есть определённые противоречия в разных областях климатических вариаций.

Регина Крутоус: Я даже по этому графику вижу, что в 30-е годы прошлого столетия были выбросы.

Ренад Ягудин: Были выбросы, да. Но я хочу обратить ваше внимание, что мы живем не в условиях сглаженной прямой, а в условиях этой резкой изменчивости, и это напрягает наше с вами здоровье и экономику. Даже в этом столетии 2010 год был самый холодный, затем в течение пяти лет температура подскочила на рекордно высокий уровень. Эти колебания и высокая изменчивость являются, по-моему, самым, определяющим и тяжёлым для того, чтобы и наша экономика, и здоровье человека справлялись с этими нагрузками. То есть, на это сейчас нужно обращать внимание и адаптировать наши экономические ресурсы на эту изменчивость.

8C5A7528 -сосульки.JPG
Фото: Мария Козлова, nsknews.info 

Регина Крутоус: А кстати, уже известно, какой по температурному режиму будет ближайшая зима? Понятное дело, что процент достоверности долгосрочных прогнозов не очень высок, но всё-таки очень интересно.

Ренад Ягудин: Пока могу сказать, что на ваш вопрос ответить не смогу по той простой причине, что по технологии, существующей в Росгидромете, прогноз сезона на зиму создаётся на стыке сентября и октября, и, скорее всего, он будет известен в начале октября. Но вы правы в том смысле, что успешность долгосрочных сезонных прогнозов погоды невелика, 60-70%, и причина в том, что мы, человечество, не располагаем исчерпывающими знаниями о причинах таких долгопериодных колебаний погоды.

Регина Крутоус: Тогда что можно об осени рассказать?

Ренад Ягудин: На сентябрь по предварительному варианту прогноз пока неблагоприятный. Температурный фон ниже нормы, а осадков около и больше нормы. Если это оправдается, то погодные условия будут довольно сложными для уборки урожая.

Регина Крутоус: Ренад Азальевич, многие обращают внимание на народные приметы, например, при посадке огорода. Или, например, такая примета вспомнилась: гром в сентябре предвещает тёплую осень. Как метеорологи относятся к народным приметам?

Ренад Ягудин: Есть приметы краткосрочные, то есть, действующие на ближайшие сутки-двое, есть приметы долгосрочные. Вот приметы краткосрочные, в принципе, работают. То есть, если у вас нет ни радио, ни телевидения, ни интернета — ничего нет, то вы можете по характеру заката солнца, по тому, как поднимается дым от печных труб, примерно предсказать характер погоды. Ласточки летают низко и т. д., — приметы работают.

Что касается примет долгосрочных, то они 50/50, то есть, это уровень случайных прогнозов погоды. В научных прогнозированиях погоды используется так называемый синоптический метод, анализ и прогноз погоды по синоптическим картам разного вида: и фактическим, и прогностическим. Народные приметы не используются, есть более совершенные методы. Но, кстати говоря, долгосрочные прогнозы, когда используем целый набор статистических методов прогноза, они всё ещё имеют невысокую оправданность. 

Регина Крутоус: Ренад Азальевич, вы — автор порядка 50 научных и методических работ по проблемам долгосрочного и краткосрочного прогноза погоды. У вас ряд престижных наград: «Отличник Гидрометслужбы СССР», медаль «За доблестный труд», вам присвоено звание «Заслуженный метеоролог России». Вы считаете себя успешным человеком?

Ренад Ягудин: Действительно, я успел поработать и в оперативной работе, и на научном поприще. В 70-м году в Ташкенте, в Ташкентском университете, я защитил кандидатскую диссертацию на тему: «Грозы и шквалы НСО», причём упор был сделан на ночные грозы, на их анализ и прогноз. Затем были в 70-80-х работы по долгосрочному прогнозированию, и тоже были результаты. Но называть себя успешным я бы не стал, хотя бы по той простой причине, что не нажил ни миллионного состояния, ни островов, ни материков, ни замков. Просто я достойно прожил свою жизнь и, в общем, мне не стоит стыдиться прожитой жизни.

IMG_8624.jpg
Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Регина Крутоус: На ваш взгляд, из чего складывается успех?

Ренад Ягудин: Если иметь в виду себя, то мне кажется, это целеустремлённость и умение работать, умение находить в работе интерес; удовлетворение результатами, но главное всё-таки целеустремлённость и, что называется, идти по цели, которую ты наметил.

Регина Крутоус: А если сравнивать с составляющими от 1963 года, рецепт успеха сильно изменился?

Ренад Ягудин: Я думаю, что эти качества нужны и сейчас, в современную эпоху, но сейчас, мне кажется, возросли такие факторы, как удача, умение найти спонсоров, умение вращаться, оборачиваться — эти моменты связаны с развитием новой стадии нашего общества. Наверное, они тоже сейчас имеют значение.

Регина Крутоус: Ренад Азальевич, вы помните, как заработали свои первые деньги?

Ренад Ягудин: Первые деньги я заработал ещё школьником, когда работал на сельхозработах. Это были 20 рублей, ещё теми старыми деньгами, хрущёвской поры. 

А вот серьёзно, когда стал работать в бюро погоды, то у меня зарплата была 95 рублей, из которой 20 рублей вычитали подоходного налога за бездетность, так что оставалось, конечно, достаточно мало, чтобы прожить. 

Регина Крутоус: На что тратили, если не секрет?

Ренад Ягудин: Во-первых, эти деньги быстро кончались, они в основном шли на еду, на оплату частного жилья — мы платили по 20 рублей с супругой. И ещё одно: мы с супругой очень любили театр и кино, деньги практически всегда уходили на это. Очень минимально уходило на сумочки или на какие-то детали одежды.

Регина Крутоус: Вы долгое время были руководителем Новосибирского Гидрометцентра. В чём секрет благоприятного климата в рабочем коллективе?

Ренад Ягудин: Наверное, не будет секретом, если я скажу, что коллектив Новосибирского Гидрометцентра в основном женский, а руководитель — мужчина. И из моего опыта, и я просто убеждён, что женщины более эмоциональные, и они острее воспринимают психологические аспекты деятельности руководителей, поэтому я старался соблюдать и требовательность, и вместе с тем какую-то справедливость по отношению к подчинённым. 

Старался не распускать себя, не давать волю эмоциям, хотя и не всегда мне удавалось быть сдержанным. Такой баланс некий был, старался, чтобы в коллективе были правильные взаимоотношения, минимум эмоций. Я говорил подчинённым: вы приходите на работу, отыграйте вашу роль, как артисты, а все эмоции изливайте уже дома, на своих мужей, на своих детей.

IMG_8617.jpg
Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Регина Крутоус: Ренад Азальевич, когда закончилась Великая Отечественная война, вам было всего около пяти лет, верно?

Ренад Ягудин: Да, в мае 1945 года мне было пять лет.

Регина Крутоус: Вы помните войну?

Ренад Ягудин: Если помню, то какие-то отдельные разрозненные эпизоды этой войны: помню, что на окнах висело затемнение из пожелтевших газет, было холодно. Была холодная военная зима, и на столе горела керосиновая лампа, и отец перегораживал квартиру фанерной перегородкой. Но помню и радостные какие-то эпизоды: демонстрации, красные флаги, обилие людей, я на руках у мамы и крики: «Мы взяли Киев, мы взяли Киев». Похоже, это было 7 ноября 1943 года, ощущение радости, какого-то торжества, такие моменты и вспоминаются.

Регина Крутоус: Из вашей семьи кто-то воевал?

Ренад Ягудин: У меня воевала мама, но не в ВОВ, а в гражданской войне. Она была в составе фронтовой труппы татарских артистов, в одной из армий восточного фронта против Колчака. Отец во время ВОВ не был призван на фронт, потому что как артист высокого класса он имел бронь. Они с мамой часто выступали на вокзалах, в госпиталях, концерты давали в клубах, в сёлах в разную погоду. 

Помню эпизод из одного спектакля, он назывался «Изге Аманат», — это «Священная клятва»: мама играет партизанку, её допрашивает гестаповец. Она окровавлена, ни в чём не признается. Разъярённый гестаповец вырывает ей глаза, неискушенные сельские зрители стонут от ужаса, но партизанка собирает все силы и кричит: «Я всё равно вижу! Москву вижу! Сталина вижу!» — и в зале бешеные овации. Вот такие эпизоды зрители воспринимали очень ярко, хотя пьеса была наивна, с точки зрения нынешнего времени, но тогда это воспринималось очень остро. 

Регина Крутоус: А для вас, маленького ребенка, какое событие в годы войны было самым страшным или трудным?

Ренад Ягудин: Во-первых, бомбёжек в Казани не было, ведь Казань была всё-таки тыловым городом. Трудности, какие трудности у ребёнка? Я очень переживал, когда меня оставляли у знакомых. Они уходили работать, например, на концерт, на спектакль, и меня куда-то уносили. 

Вспоминается эпизод: промозглая осень, холодно, отец меня за руку ведёт куда-то в гору, тусклые фонари горят на улицах Казани, и как-то тоскливо, хочется плакать. Помню эпизод, уже ближе к концу войны: похоже, мы были в гостях, и там, на столе лежала плюшечка, а я, ребёнок, понял, что это не плюшечка, а свернутая маленькая змейка. И вместо того, чтобы потянуться к этому лакомству, я заплакал и стал говорить: «Боюсь, боюсь, боюсь».

Регина Крутоус: А какое событие запомнилось как радостное?

Ренад Ягудин: Конечно, день Победы. 9 мая 1945 года к нам в детсад пришёл дядя военный и сказал: «Дети, война кончилась, мы победили!». Мы закричали: «Ура!», всем стало радостно, выбежали во двор, было тёплое, солнечное утро. Наш сад выходил фасадом к парку, которое называется «Чёрное озеро», а за парком располагалось здание НКВД, и вот оркестр играл радостные марши, потом я узнал, что это марши Чернецкого. И вот это ощущение этого утра, радости, торжества и какого-то полёта, — вот оно осталось в моей детской памяти. 

И, кстати говоря, когда эти праздники идут, у меня всё время это ощущение опять вспоминается, так что, конечно, и тогда, и сейчас, только остается выразить низкий поклон всем нашим ветеранам. К сожалению, многие уже ушли из жизни, ветеранам войны и тыла, низкий поклон им, конечно, за жертвы и за труд.

Регина Крутоус: Что вы думаете об отношениях Украины и России, которые обострились в последние годы?

IMG_8611.jpg
Фото: Павел Комаров, nsknews.info 

Ренад Ягудин: Когда я слышу слова «Украина, Киев, Донбасс», я, почему-то, вспоминаю октябрь 1971, мы тогда были в Киеве на союзном совещании по экономической эффективности прогноза в рамках Гидрометслужбы Советского Союза. Помню вечерний Киев, озарённый огнями, радушие киевлян, которые нас принимали, Киевский Оперный театр. Вспоминаю своего коллегу, начальника Киевского бюро погоды, звали его Кульбида. Не знаю, жив он сейчас, не жив. Мы были с ним в 1998 году в Праге, Чехии на семинаре для стран Восточной Европы. Вечером гуляли с ним по Праге, вышли на Карлов мост, обнялись и запели украинские песни. (прим. ред: поёт «Дивлюсь я на небо тай думку гадаю»).

Пели, пели нам туристы. Французы, немцы аплодировали, а потом я один спел романс Яхина «В душе весна», и опять нам аплодировали. Не верится, неужели эти отношения добра, дружбы, добрососедства кончились? Как-то, мне кажется, что история сделает какую-то спираль. Не знаю, насколько она будет долгая по времени, и снова вернётся на круги своя, уж слишком многое нас связывает. 

Регина Крутоус: Ренад Азальевич, я знаю, что совсем недавно вы вернулись со Всемирного конгресса татар в Казани. Масштабное событие. Если ошибаюсь, поправьте меня, пожалуйста: в конгрессе участвовала 1000 делегатов и гостей из 73 регионов России и 41 страны ближнего и дальнего зарубежья. Что вы делали на этом событии, и что сделали — каков результат вашей работы?

Ренад Ягудин: Действительно, я был в составе делегации НСО, от нас поехали в Казань на 6-й съезд всемирного конгресса шесть человек, участвовало в работе съезда 800 делегатов и 279 гостей, из регионов России, из зарубежных стран таких, как: Америка, Канада, Австралия, Бельгия, Германия. Это было грандиозное совершенно мероприятие. 

Цель, я понял так, что это обсуждение мероприятий по поддержанию развития татарской нации, татарского народа, языка, культуры, выработка каких-то мер, рекомендаций. Ну и, конечно, были представлены лидеры Татарстана и президент нынешнего Татарстана — Минниханов, и первый президент Татарстана — Шамиев — всё было организованно так грандиозно, с размахом. Заседания проходили в оперном театре, весь театр был переполнен. 

Мы участвовали в обсуждении тех проблем, которые ставились: принятие резолюции, решение этого съезда, в избрании руководящих органов конгресса, там был создан общественный совет, он называется «Милли шура». Национальный совет, из 75 представителей, было много чего интересного. Но главное, мне кажется, во всех этих мероприятиях — это общение. Общение со своими коллегами, обмен опытом. Лично я дал предложение такого содержания: по созданию и выпуску антологии татарской музыкальной культуры от лучших композиторов советского периода до настоящего времени.  

В основном я опирался на опыт фирмы «Мелодия», которая выпустила недавно антологию русской симфонической музыки: от Глинки до Метнера. И мне показалась, что мы нация великой музыкальной культуры, мы не должны отставать и должны тоже пропагандировать. Это очень важно для идентификации нации, чтобы молодёжь знала, что мы можем творить такие чудеса, такие шедевры музыкальной культуры. И для воспитания, конечно, гордости за нашу нацию, и для того, чтобы поддерживать эту культуру.

Регина Крутоус: У вас свободный татарский?

Ренад Ягудин: Я бы так, осторожно сказал — почти свободный. То есть, я на бытовом уровне говорю свободно, на литературном мне нужно всё-таки напрягаться и готовиться. Скажем, я выступал здесь на втором съезде татар Сибирского федерального округа, готовил речь на татарском языке. Повторю, мне нужно было, что называется, подумать и сказать.

IMG_8565.jpg
Фото: Павел Комаров, nsknews.info 

Регина Крутоус: А вообще, если рассматривать общественную деятельность, в каких проектах вы ещё участвуете?

Ренад Ягудин: В качестве члена совета татарской автономии я принимаю участие в проектах, которые связаны с культурой, языком, образованием, занимаюсь популяризацией татарской музыкальной культуры, особенно произведений классиков татарской музыкальной культуры.

У нас есть, у татар, свой Глинка — это композитор Салих Сайдашев; у нас есть свой Чайковский — это Назиб Жиганов, создатель татарской оперы и татарской симфонии, у нас есть свой Рахманинов — Рустем Яхин, который создал татарский фортепианный концерт и романсы. У нас есть первая женщина композитор — Сара Садыкова. То есть, я стараюсь до молодёжи донести прелесть и культуру, и уровень этой музыкальной культуры. 

Это взгляд не столько внешний, формальный, сухой, а как бы из-за кулис. Мои родители в какой-то степени пересекались со всеми этими деятелями, и есть масса таких легенд, рассказов, и личного общения, которые я стараюсь передать. Тут надо самому удивиться, когда рассказываешь об этих композиторах. Если ты удивишься и будешь переживать за их жизнь, творчество, и умрёшь вместе с ними, то тогда зритель поймёт тебя.

Регина Крутоус: У вас есть хобби? Сейчас, к примеру, в тренде кулинария. Любите готовить?

Ренад Ягудин: Моё хобби — не кулинария, а музыка. Это, прежде всего, классическая музыка: Чайковский, Рахманинов, Шопен, Лист, татарская музыкальная культура. Люблю смотреть и слушать шоу, конкурсы «Большая опера», «Романсиада». Собираю записи, у меня довольно много записей грампластинок, компакт-дисков, кассет. К сожалению, всё это прослушать времени не хватает, иногда смотришь, любуешься, но отложишь на потом, но стараюсь находить время.

Регина Крутоус: Что вам необходимо для полноценного отдыха?

Ренад Ягудин: Полноценный отдых, когда я был помоложе, — это были дачно-огородные работы, 35 лет я пахал; зимой это были лыжи, коньки. Ещё раньше: волейбол, велосипед. Сейчас, к сожалению, в связи с годами и состоянием здоровья больше приходится уделять внимание лечению: санатории, например. Ухитряюсь отдыхать в санаториях Белокурихи. 

Регина Крутоус: В какую страну вы, не задумываясь, можете отправиться за новыми впечатлениями?

Ренад Ягудин: Во-первых, в моём возрасте не нужно выбирать страну с экстремальным климатом, экстремально жаркие, а вот страны с умеренным климатом: Чехия, Австрия, Скандинавские страны — Швеция, Финляндия, Норвегия, туда можно было бы поехать.

Регина Крутоус: А если рассматривать карту Новосибирска, где вам больше всего нравится отдыхать?

Ренад Ягудин: В Новосибирске мне больше всего, конечно, нравятся парки: Центральный, Берёзовая роща, Бугринская роща. Нравится лесная зона Академгородка, речные прогулки по Оби, но, к сожалению, не так часто удается выбираться, всё-таки быт тоже отнимает довольно много времени.

Регина Крутоус: У вас много друзей?

Ренад Ягудин: Не могу сказать, что их много, но они, конечно, есть. Они есть и в Гидрометслужбе, и не только. И за пределами, например, в Академгородке учёные профессоры Гимади, Хайретдинов, Юсупов — они не только учёные в своей области, но и интеллектуалы, большие умницы, и, что меня связывает с ними, они любители музыки, большие знатоки. Некоторые из них собиратели музыкальных произведений даже с большим с размахом, чем у меня — это нас, в общем, объединяет.

IMG_8592.jpg
Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Есть, конечно, и друзья в Казани, завкафедрой метеорологии, профессор Переведенцев, он мой однокашник, мы вместе учились, тоже отношу его к своим друзьям.

Регина Крутоус: О них можно сказать, что вы прошли с ними огонь и воду?

Ренад Ягудин: Насчёт огня и воды, я бы вспомнил моего друга, он недавно ушёл из жизни, Вианор Николаевич Барахтин, кандидат наук, учёный, его специализация была авиационная метеорология. Нас с ним связывала и любовь к спорту, и любовь к музыке, он прекрасно играл на фортепиано, на аккордеоне. Но были у нас с ним и огонь, и вода. Это наши суровые трудовые будни, связанные с метеорологическим обеспечением работ на Семипалатинском ядерном полигоне. Это была суровая работа. Мы с ним в течение 20 лет поочередно выезжали туда, и видели там очень многое, что иногда не хочется вспоминать.

Регина Крутоус: Ренад Азальевич, какое сообщение вы бы оставили потомкам?

Ренад Ягудин: Я бы хотел оставить не сообщение, а завещание: хотел бы пожелать молодым гидрометеорологам, чтобы они сделали всё, приняли всё, что от них зависит. Чтобы наша многострадальная Гидрометслужба, которую они должны непременно любить (чтобы в ней работать, ее нужно любить), шла по пути научно-технического прогресса, в целях и во имя повышения качества наблюдений и прогнозов. И чтобы это всё приносило пользу и экономике нашей, и нашим людям. Вот это высшая цель Гидрометслужбы — всё во имя людей.


Блиц-опрос

—  Что вы считаете своим долгом?

— Долг — это обязательность. Обещал — сделай, вот это долг.

—  Кто повлиял на вас больше всего?

— Если в семье — то отец, если сознание, то литература и музыка.

—  Что такое мудрость?

— Наверное, во-первых, умение понять и простить, а во-вторых, умение принять взвешенное решение.

—  В чём не убедить молодое поколение?

— Не убедить молодёжь жить не только для себя.

—  Как нужно смотреть в будущее?

— С оптимизмом и верить в лучшее, отречься от худшего.

—  Узнают ли вас на улице?

— Узнают и довольно часто, чаще улыбаются.

—  Ваше любимое блюдо?

— Из русских — борщ, из татарских — шулпа, токмач.

—  Что нужно для праздника?

— Совсем немного: мира, здоровье и близкого друга.

—  Какому подарку вы всегда рады?

— Скорее всего, музыкальному.

—  Какую книгу вы можете перечитывать снова и снова?

— Не могу назвать саму книгу, но могу назвать классиков: обоих Толстых, Голсуорси, Сергеев-Ценский, Шолохов.

—  Какими качествами, на ваш взгляд, должен обладать герой нашего времени?

— Комплекс качеств: и ум, и порядочность, и принципиальность, и целеустремлённость. И всё это будет ничто, если нет любви к своей стране.

Что происходит

Леса Новосибирской области обработают от прожорливого шелкопряда

Какие новые школы откроют в этом году — рассказали в мэрии

Детей бойцов СВО примут в первый класс вне очереди

Жители Вьетнама и Монголии моют голову сибирскими шампунями

Что делать, если ребенка травят в школе — советы психолога

Новый павильон готовят к открытию в зоопарке на Затулинке

Одну из старейших школ Новосибирска впервые капитально ремонтируют

Застройщики предлагают льготы на покупку жилья участникам спецоперации

Волонтёры с ментальными расстройствами читают книги одиноким старикам

29 миллиардов потратят на наказы избирателей в Новосибирской области

Для улучшения трафика на Октябрьском мосту изменили работу светофоров

Показать ещё