Новосибирские учёные исследуют последствия коронавируса. Сотрудники НИИ терапии и профилактической медицины, филиала института цитологии и генетики СО РАН, проанализировали данные о здоровье пациентов, перенёсших ковид, и выявили потенциальные риски осложнений. Почему одни люди им подвержены, а другие — нет? Какие отклонения в здоровье характерны для переболевших мужчин, а какие для переболевших женщин? На эти и другие вопросы в студии «Новосибирских новостей» ответила заведующая молодёжной лабораторией генетических и средовых детерминант жизненного цикла человека Алёна Афанасьева.
— Алёна, среднесрочные и долгосрочные последствия COVID-19 проявляются у более чем 50% пациентов, которые его перенесли. Действительно ли основной удар он наносит сердцу?
— На самом деле в нашем исследовании мы рассматривали все системы организма, не только сердечно-сосудистую. Просто акцент делался на ней, так как мы поняли, что факторы риска развития сердечно-сосудистых заболеваний очень схожи с факторами риска развития постковидного синдрома — отдалённых последствий COVID-19. Тем не менее другие системы также оценивались: эндокринная, нервная, бронхолёгочная, система кожных покровов.
Сердечно-сосудистые заболевания — основная причина смерти и в России, и в мире. Соответственно, вклад COVID-19 в их развитие, безусловно, является очень актуальной проблемой.
— Для исследования вы отобрали 270 кандидатов. По каким критериям?
— Пациенты были взрослые, старше 18 лет, потолка возраста у нас не было, мы брали всех желающих. Основными критериями были перенесённый COVID-19 (наличие антител, выработанных в острый период) и истечение двух месяцев после заболевания.
Поэтому и выбор пациентов был именно таковым.
— Какие именно обследования проводили?
— Пациенты прошли полный спектр обследований: биохимический анализ крови, УЗИ сердца, УЗИ сосудов шеи, УЗИ органов брюшной полости. Пациентов проконсультировали узкие специалисты: невролог, кардиолог, пульмонолог, дерматолог, сомнолог. Также пациенты прошли пульсоксиметрию. То есть исследования направлены на выявление всех проблем, которые могут возникнуть в отдалённом периоде. Попавшие в этот скрининг получили исчерпывающую информацию о своём здоровье на тот момент.

— Что по итогу показало исследование?
— Во-первых, развитие постковидного синдрома не зависит от того, как человек болел ковидом в острый период. И я считаю, что это очень важно! Потому что не имеет значения, перенесли мы коронавирус дома или лёжа в больнице, была у нас тяжёлая пневмония или не было — получить выраженные последствия может любой человек, который сталкивался с вирусом. В особой группе риска находятся мужчины с ожирением, в частности, абдоминальным — то есть с большим животом. Для мужчин это означает окружность талии больше 94 сантиметров, для женщин — больше 80 сантиметров.
Играют роль и сопутствующие заболевания до острого периода — в частности, сердечно-сосудистые. Даже повышение артериального давления до ковида может в отдалённом периоде спровоцировать развитие серьёзных осложнений, таких как инфаркт, инсульты, транзиторные ишемические атаки.
— Почему именно мужчины с ожирением сталкиваются с более тяжёлыми последствиями ковида?
— Жировая ткань в нашем организме на самом деле уникальная. Мы привыкли к тому, что жир — это только эстетически что-то некрасивое, но на самом деле она гормонально активна и выделяет огромное количество медиаторов.
Вероятнее всего, острое течение COVID-19 активирует дополнительные механизмы в жировой ткани, которые усиливают действие вот этих цитокинов, ускоряя тем самым развитие тяжёлых последствий.
— Можно ли спрогнозировать постковидный синдром?
— На данном этапе исследования мы получили способ прогнозирования рисков сердечно-сосудистых осложнений у мужчин. Он достаточно простой, сейчас идёт процесс его патентования.
— Когда нашу планету накрыла пандемия, большинство переболевших жаловались на симптомы, характерные для поражения центральной нервной системы. Изучали ли вы воздействие ковида на головной мозг или, может, планируете провести такие исследования?
— Если сердечно-сосудистые заболевания чаще проявлялись у переболевших мужчин, то неврологические симптомы — чаще у женщин, в том числе в виде депрессии послековидного периода. К сожалению, наша женская психика более лабильная, более подвижная, и отклик на инфекционных агентов у нас в этом плане был больше. Этот фрагмент исследования сейчас находится в начальной стадии, поэтому исчерпывающую информацию по этому поводу мы сможем дать чуть позже. Но уже сейчас понятно, что у подавляющего большинства пациентов, у которых диагностировался постковидный синдром, в той или иной степени выраженности присутствовали и неврологические изменения.

— Насколько я знаю, вы сами столкнулись с постковидным синдромом. Как у вас это проявлялось?
— Мой постковидный синдром в дебюте проявлялся классически, согласно нашим исследованиям, с неврологической картиной. У меня было депрессивное расстройство, которому сопутствовало соответствующее лечение. Но и долго сохраняющихся последствий, к сожалению, я не смогла избежать — в постковидный период у меня дебютировала бронхиальная астма, которая сохраняется до сих пор. Да, она в лёгком течении, тем не менее достаточно здоровый, крепкий соматически человек в постковиде получает заболевание, которое является хроническим, которое нельзя излечить полностью, которое будет требовать коррекции длительный период времени.
— Согласно лабораторным исследованиям, от 30% до 70% людей, перенёсших COVID-19, столкнулись с его последствиями. Почему всё-таки кто-то подвержен такому синдрому, а кто-то — нет?
— Мы обладаем не таким уж большим объёмом знаний по этой проблеме. Безусловно, у людей, у которых исходно были факторы риска (ожирение, нарушение липидного обмена, повышенное артериальное давление), проявления постковидного периода будут ярче, более выраженными, возможно, более тяжёлыми.
И как раз следующим фрагментом нашего исследования будет выявление генетических маркеров. Чтобы понять, почему один человек — с сахарным диабетом, с морбидным ожирением, с бронхиальной астмой — после ковида не страдает абсолютно ничем, кроме них. Вот какой был набор заболеваний — такой и остался. А другой — здоровый, молодой — человек, который ни на что не жаловался до ковида (проходил диспансеризацию — никаких выявленных факторов риска), после ковида получает инсульты и инфаркты.
В фокусе у нас, безусловно, сердечно-сосудистые заболевания и эндокринные, потому что сахарный диабет второго типа — это тоже бич постпандемический. Пациенты лечились очень большими дозами глюкокортикостероидов.

— То есть у тех людей, у которых ранее не было сахарного диабета, после лечения он появился?
— Да. Связано это именно с агрессивным лечением, которое, безусловно, было необходимо. Нужно было спасти жизнь человека.
— Сейчас COVID-19 переносится гораздо легче, мы можем его даже не ощутить. Имеет ли он такие же тяжёлые отдалённые последствия?
— К сожалению, как показывает клиническая практика, неважно, как мы перенесли COVID-19, знали мы о том, что болеем, или узнали постфактум, — последствия могут быть в любом случае.
— Когда приступаете к дальнейшим исследованиям?
— Уже в этом году. По плану исследование будет длиться два года.
— Что по итогу даст эта работа? Возможность предупредить осложнения?
— Важно понять, почему у человека развивается постковидный синдром. Эти данные помогут в разработке профилактических мероприятий — когда мы знаем первопричину, мы можем на неё воздействовать. Не знаем первопричину — получается стрельба из пушки по воробьям.
Полную версию интервью смотрите в этом видео:
#Интервью #Коронавирус #Здравоохранение #Наука #Медицина в городе #Город знаний