Однажды в Новосибирске: малахай, кафтан, бутылы и другие важные вещи

Смотрите также

Однажды в Новосибирске: звери, птицы, шаманы и безыдейное краеведение

9 февраля на радио «Городская волна» (101.4 FM) прозвучал очередной выпуск «Вечернего разговора об истории Новосибирска». В гостях в студии побывали сотрудники Института археологии и этнографии СО РАН: этнограф, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Елена Фурсова и помощник директора по научно-просветительской работе Дарья Гаркуша. «Новосибирские новости» публикуют полную расшифровку программы.

Евгений Ларин

11:54, 15 февраля 2024

Взгляд назад. Исторический календарь 

5 февраля 1903 года депутация от Ново-Николаевска прибыла в Петербург и передала государю-императору Николаю Второму ходатайство о предоставлении посёлку прав города и передаче ему в собственность земель без отрезков и ограничений за выкуп — 350 тысяч рублей. 

6 февраля 1928 года в Новосибирске вышел первый номер сибирского детского журнала. Инициатором издания, редактором и ведущим автором был писатель Георгий Вяткин. С июля 1928 года, то есть с №7, журнал выходил под названием «Товарищ». 

7 февраля 1944 года правительственная комиссия приняла от строителей здание Новосибирского театра оперы и балета. Весной в театре провели приём в оперно-хоровую и балетную студии. Шли репетиции, театр готовился к открытию.

Театр оперы и балета. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

8 февраля 1902 года по инициативе рабочих и служащих станции Обь в посёлке на улице Владимировской открыли платную библиотеку с комнатой для чтения и с выдачей книг на дом. Учреждение культуры заняло две небольшие комнаты в доме неподалёку от депо, ему присвоили имя Николая Васильевича Гоголя. Фонды библиотеки пополняли на деньги, которые жертвовали сами рабочие железнодорожной станции. 

9 февраля 1967 года со станции Новосибирск-Главный отправился необычный состав: «Агитпоезд на встречу пятидесятилетия Октября». За 15 дней пути он побывал в Новосибирской, Кемеровской, Омской областях и в Алтайском крае. 

10 февраля 1913 года состоялись выборы гласных Городской думы и кандидатов к ним на второе четырёхлетие, то есть с 1913 по 1917 год.

Однажды в Новосибирске. Век кривощёковского вокзала 

11 февраля 2000 года в левобережье торжественно открыли новое здание вокзала Новосибирск-Западный. Прежний деревянный вокзал построили по типовому проекту, одним из первых на Транссибе — в 1896 году. Вокзал строили как временный — он должен был прослужить до сдачи в эксплуатацию железнодорожного моста через Обь. Но простоял он на этом месте больше 100 лет. Это была станция Кривощёково, которая так называлась вплоть до 1960 года.

Станция Кривощёково находилась в стороне от села и была она крайней стыковой станцией Западно-Сибирской железной дороги — то есть от Челябинска до Оби. С правого восточного берега реки начиналась Средне-Сибирская железная дорога.

1 марта 1897 года на станции Кривощёково побывал Владимир Ильич Ульянов — будущий Ленин. Он ехал в ссылку в Шушенское. И поскольку железнодорожный мост к тому моменту уже построили, но движение по нему ещё не запустили, то дальше — на правобережную станцию Обь, нынешний Новосибирск-Главный, — Ильич добирался в санях по речному льду. 

Современное название станция Новосибирск-Западный получила в 1961 году. А новый вокзал станции, который начали строить в 1995 году, открыли 11 февраля 2000 года. На месте старого вокзала разбили сквер.

Было — не было. Не тот, кто не мёрзнет...

Гости в студии «Городской волны» — сотрудники Института археологии и этнографии СО РАН: этнограф, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Елена Фурсова и помощник директора по научно-просветительской работе Дарья Гаркуша. 

Евгений Ларин: Дорогие друзья, на дворе у нас с вами уже почти середина февраля. И, несмотря на то, что дело уже, как будто, близится к весне, мы с вами понимаем, что в практическом смысле это, конечно, не так. Наша зима ещё совсем не собирается уходить, вот и на следующей неделе, вроде, обещают очередное резкое похолодание. Так что до по-настоящему тёплых дней ещё далековато. 

Сибирские морозы — это, в общем, клише, но не для нас, сибиряков. Зима в Сибири долгая и лютая, относительно тёплые годы — это довольно редкое исключение. И сегодня мы поговорим о такой важной для сибиряка вещи, как зимняя тёплая одежда. О том, как одевались сибиряки зимой, будем говорить сегодня в нашей главной рубрике. 

Итак, к разговору о важных для сибиряков вещах. Дарья Дмитриевна, я знаю, что вы уже довольно продолжительное время работаете над проектом, который так и называется — «Важные вещи». Расскажите, что это за проект и, наверное, уже есть какие-то результаты, которыми можно поделиться?

Елена Фурсова, Дарья Гаркуша, Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Дарья Гаркуша: Да, уже на протяжении полутора лет в Институте археологии и этнографии мы реализуем новый цифровой проект, который назвали «Важные вещи: традиции и быт восточнославянских переселенцев в Сибирь». Делаем мы это при поддержке Президентского гранта культурных инициатив. В этом проекте мы представляем музейное собрание Института археологии и этнографии — уникальную коллекцию, которая формировалась ещё с 1960-х годов. Она представляет собой самые разные предметы, собранные этнографами, исследователями по обширной территории, — это и Новосибирская область, и Алтайский край, и Восточный Казахстан. Это те вещи, — потому они и важные! — которые везли с собой за тысячи вёрст переселенцы разных эпох. 

Евгений Ларин: Везли, наверное, всё, что могли увезти! 

Дарья Гаркуша: Везли разное. И это, конечно, вещи, которым очень повезло, — они сохранились в семьях до второй половины 20 века, до 1990-х годов, до «нулевых» годов нынешнего столетия. Сохранились и смогли попасть к исследователям. И не просто попасть, а вместе с семейными легендами, которые с ними связаны.

1 / 7

Вариант праздничной одежды старообрядки Забайкалья («семейской»), конец XIX — начало ХХ века. Сборы доктора исторических наук Ф. Ф. Болонева. Место хранения: Институт археологии и этнографии СО РАН, Новосибирск.

Фото: Институт археологии и этнографии СО РАН

Евгений Ларин: А теперь они обретают вечную жизнь в «цифре». 

Дарья Гаркуша: Да! Нам бы очень хотелось показать эту коллекцию. Но экспозиция нашего музея ограничена небольшой площадью. Придя на Золотодолинскую, 4, экспозицию по славянам увидеть можно, но она там такая, которая туда поместилась. А мы бы очень хотели более широко представить эти предметы, рассказать как про повседневность, так и про праздники, и про самое красивое и нужное, что хранилось в домах. 

Евгений Ларин: Что там? Какие предметы типологически? 

Дарья Гаркуша: Вещи мы разобрали по нескольким категориям. Во-первых, это то, что надевали и носили. Это та коллекция, к формированию которой имела отношение Елена Фёдоровна и коллеги, которые работали вместе с ней. 

Здесь представлены, в том числе, украшения. 

Обвинение полковнику так и не предъявили, и уголовное преследование в итоге было прекращено.

Современные люди, в общем, довольно слабо представляют себе, чем украшали себя сибирские мужчины и женщины. Так, здесь есть, например, очень интересные броши кустарного производства, бусы, гайтаны, прекрасные красивые пояса и интересные головные уборы. 

Евгений Ларин: И не давать ни в коем случае их состригать! Через клочок волос же можно навести порчу! 

Елена Фурсова: Нельзя было даже давать подержаться за волосы. Взрослые девушки знали о том, что если сваха, которая придёт сватать девушку, подержится за её косу, то девушка потеряет свою волю. И, может быть, она не хочет замуж и не согласилась бы, но всё равно пойдёт против воли. А сваха могла взять девушку за косу, похвалить её, какая, дескать, толстая да пышная коса! И девушки следили, чтобы никто их ни в коем случае за косу не хватал. 

Дарья Гаркуша: Кроме тех вещей, которые носили, мы представляем предметы, которые каждый день окружали человека в доме. Это, например, предметы, связанные с православной верой, которые украшали красный угол. Причём у старообрядцев он выглядел иначе, по-особенному. 

Далее — мебель. Деревянная, очень интересная, необычная, не похожая на ту, которую мы используем сегодня. 

Затем предметы быта, которые связаны с приготовлением еды, с традиционными мужскими и женскими ремёслами, например, красивые расписные прялки. В общем, это самые разные предметы, за каждым из которых, как выяснили этнографы, стоит целая история, та или иная сторона жизни наших предков. 

Елена Фурсова: Конечно, материальный предметный мир был выражением архетипического сознания, представлением о мире, образом мира. Поэтому с собой везли, конечно, не все вещи. Из домашней утвари с собой брали только самое необходимое. Брали инструменты, которые нужны для того, чтобы построить дом, — топоры, пилы. Если ехал шубник, который умел обрабатывать меха и кожи, то он брал с собой инструменты, которые ему нужны для работы. Так же и поступали те, кто валял валенки, по-сибирски — пимы. Брали с собой, конечно, и сакральные вещи. Люди православные брали с собой иконы, меднолитую пластику, богослужебную литературу. В общем, большой был скарб. 

А ведь в Сибирь, бывало, ехали и по три года. Так, например, из истории Родиона Опарина из Пермской губернии, дневники которого я публиковала, мы знаем, что тот задолжал помещику большую сумму, в ночь погрузил в повозку свою семью, в которой было трое или четверо ребятишек, скарб, еду на первое время и поехал в Сибирь. Ехали они три года. Летом ехали, на зиму останавливались у кого-то в доме, отрабатывали, зарабатывали деньги, на следующее лето опять ехали. Пока ехали, ещё двое детей родились. Вот так они и приехали в Сибирь.

Смотрите также

Однажды в Новосибирске: бывший мещанин, футурист и мастер соцреализма

Евгений Ларин: Много ли в коллекции «важных вещей» одежды? 

Дарья Гаркуша: Предметов одежды, действительно, очень много, но в проекте мы представляем, в первую очередь, праздничный костюм. Причём, в основном, у нас представлена одежда женская, потому что в женской одежде гораздо дольше сохранялись традиции. 

Мужчины больше общались с внешним миром, были больше включены в современные процессы, в моду, и они быстрее переодевались в нечто унифицированное — им было уже странно одеваться в расшитые рубахи и другие традиционные предметы одежды. Женская одежда сохранялась вопреки всему, и я думаю, что эта традиция продолжалась ещё довольно долго уже и после установления советской власти. Деревенское сопротивление продолжало выражаться в одежде. 

Елена Фурсова: Да, с революцией 1917 года, действительно, не все сразу отказались от сарафанов и глиняных горшков, не приняли разом новый образ социалистического человека. Традиции продолжались и в 1920-е годы. Крах традиционной культуры наступил только в 1930-х годах. 

Евгений Ларин: К разговору об одежде, ведь мы были намерены поговорить о том, как одевались сибиряки зимой. 

Елена Фёдоровна, давайте сразу уточним, что, говоря о сибирском зимнем гардеробе, под сибиряками мы будем понимать не представителей коренных народов Сибири, а именно переселенцев из России, то есть из западной части страны. Переселенцев и их потомков, русских сибиряков. В общем, тех людей, которые составили основу населения нашего города Ново-Николаевска — Новосибирска на раннем этапе его истории. Это люди пришлые, со своими традициями, в том числе, и в одежде. Всё верно? 

Елена Фурсова: Здесь немного не соглашусь. Если мы будем говорим о русских старожилах, то они в Сибири с конца 16 века. При этом некоторые старожилы, например, те, которые называют себя чалдонами, потомками донских казаков, говорят, что их предки бежали в Сибирь ещё до похода Ермака. Бежали во время разных крестьянских восстаний, нужно было куда-то бежать от немилости государства, в Сибирь бежали от религиозных гонений старообрядцы. Поэтому Сибирь потихоньку заселялась. 

Евгений Ларин: Таком образом, история заселения Сибири — более долгая, чем мы себе это представляем?

 Елена Фурсова: Да. И у нас представлена, прежде всего, одежда русская. Региональная идентичность — сибиряки — характерна для той части русских, которые жили и живут в Сибири. А коренные народы чаще называют себя тем именем, которое у них является этнонимом, — хакасы, татары и так далее. У них конкретные этнические имена. А если мы говорим «сибиряки», то мы подразумеваем, что это русские. 

Также особенность нашей коллекции состоит в том, что все эти вещи в большинстве своём — своедельные, то есть сделанные своими руками. Наверное, тяжело было резать ткань и выкраивать эту одежду, поэтому многие вещи изготовлены с минимальным количеством швов. А объёмность создавалась за счёт складок, защипов.

Елена Фурсова. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Каждая женщина знала, чего стоит изготовить ткань — холст или шерстяное сукно. Например, для того, чтобы сделать льняную ткань, нужно проделать огромное количество операций: выращивание льна, дёргание, трепание, чесание, прядение, ткачество, вымачивание и так далее. Это был огромный женский труд. А прядение было основным занятием женщины. Поэтому ткани очень берегли, и одежда была соответствующей конструкции. 

Другая специфическая черта нашей коллекции в том, что в ней отражено этнокультурное многообразие русских. Здесь представлены и старожильческие группы — чалдоны и те, кто не называет себя чалдонами, просто сибиряки. Представлены и старообрядческие группы переселенцев. Некоторые из них сами переехали, как Опарин, о котором я вам рассказывала, — он самовольно покинул место проживания и с семьёй три года добирался в Сибирь. Их обобщённо называли старообрядцами-кержаками. 

И были две группы выходцев из западных рубежей Российский империи. Первая — поляки Алтая. Они были выходцами из Речи Посполитой. В 1760-х годах их насильственно переселила Екатерина Вторая. 

Вторая группа из тех же губерний — семейские Забайкалья. Их коллекция тоже представлена в нашем проекте. Все эти группы в проекте нашли отражение, как и группы старообрядцев, — двоеданы с Урала, курганы. То есть всё культурное многообразие Обь-Иртышского междуречья отражено в нашей коллекции. 

Евгений Ларин: Вот что хочется теперь выяснить. Мы прекрасно знаем, как выглядит зимой современный новосибирец. Среднестатистический. На нём пуховик или зимняя куртка — обязательно с капюшоном, как правило, вязаная шапочка, а на ногах — зимние ботинки или сапоги. На женщинах — практически всё то же самое с поправкой на фасон. И не то, чтобы во всём этом сильно тепло, но, в общем, приемлемо.

Но вот наш предок зимой, скажем, кривощëковский крестьянин 19 века, представляется совершенно иначе. На нём тулуп, то есть, шуба мехом внутрь, шапка-ушанка и валенки. Возможно, вы сейчас скажете, что это не совсем так или совсем не так. Но мой вопрос пока в другом. 

Почему возникают такие разные образы? Это из-за того, что очень разный образ жизни, поведения? Возможно, наши предки больше времени проводили вне тёплых помещений, городского транспорта и метро, где можно погреться, у них не было, и поэтому они вынуждены были теплее одеваться? Или это от того, что у них вообще было холодно, холоднее, чем у нас? Происходили ли какие-то кардинальные изменения в сибирском климате? Нам-то уже минус 20 кажется сильно не комфортно. А у наших предков как было? 

Елена Фурсова: Если мы почитаем работы климатологов, то в 18-19 веках, даже и в 17 веке, в Европейской России были самые холодные зимы. Это как раз было время заселения Сибири русскими. И когда люди сюда приехали, то, конечно, они обладали способностями обрабатывать меха, кожи. Они приехали, в том числе, с Русского Севера, из Центральной России, где, по описаниям иноземных путешественников, лёд на Москве-реке трещал. То есть было, действительно, очень холодно. 

Евгений Ларин: То есть наши предки вынуждены были одеваться как можно теплее, потому что иначе никак?! 

Елена Фурсова: Да, иначе никак не выжить было. Здесь хочу сказать, что в 17 веке отличие в одежде было даже от 19-го и от начала 20 века — того периода, который мы застали как этнографы. 

Во-первых, в одежде были яркость и декоративность. В то, казалось бы, отдалённое время было не принято носить естественный цвет. Меха соболий, овечий, ушканий, то есть, заячий, не считались красивыми или престижными. Поэтому мех сверху нужно было покрывать или, как говорили в народе, перетягивать сукном. А сукно даже у крестьян могло быть разных цветов — зелёного, красного, бордового, сиреневого. Об этом мы читаем в архивах. Края одежды окантовывали контрастным цветом. Воротник могли украшать подложкой из меха. Даже меховые рукавицы могли украшать вышивкой, а края обшивать маленькими хвостиками норки или соболя. Соболя было много, шкурки сдавали сотнями. 

Евгений Ларин: Я правильно понимаю, что это всё была не праздничная, а повседневная одежда — яркая и разноцветная? 

Елена Фурсова: Нет, это, конечно, не рабочая одежда, а присутственная. Так одевался мужчина, когда ему, например, нужно было ехать торговать на ярмарку в город или торговое село. Или на праздник — Святки, Крещение. По таким поводам нужно было одеваться нарядно. Женские шубки тоже были крыты яркими тканями. 

Евгений Ларин: А мех при этом с какой стороны — внутри, ближе к телу, или с внешней стороны? 

Елена Фурсова: По-разному. Бывало, что мех к телу, то есть тканью сверху покрывали мездру. Было, что и наружу. В архивных описаниях это встречается. При этом ещё украшением были пуговицы. Они считались декоративными. Пуговиц было столько, сколько просто не нужно, но они украшали. Пуговицы были медными — наши археологи в большом количестве находят грибовидные медные пуговицы. У более знатных горожан или более обеспеченных крестьян, например, у пашенных крестьян были серебряные пуговицы. И, конечно, когда представляешь себе праздничный зимний костюм, то первая ассоциация возникает с ярким попугайчиком. 

Евгений Ларин: Сегодня это достаточно сложно себе представить — как же выглядели все эти люди, особенно в массе! 

Елена Фурсова: Да, сейчас мы выглядим немного траурно одетыми. Но в прежние времена, до промышленной революции, до развития капиталистических отношений, люди в одежде могли не соответствовать своему экономическому положению.

Дарья Гаркуша. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Самой популярной зимней одеждой всё-таки была шуба? 

Елена Фурсова: У нас был кафтан на меху. Дело в том, что кафтан в 16-17 веках был одеждой наших царей и знатных людей. Потом это название перекочевало в простонародье, люди стали называть кафтанами одежду на меху, в том числе халатообразную. Кафтан мог быть и межсезонным, сшитым из своедельного или покупного сукна. Слово «кафтан» сменило прежнее русское название такой одежды — «подоболочка». Такое название сохранилось у нас на Алтае. «Оболакаться» — значит «одеваться», «оболока» — «одежда». 

Евгений Ларин: «Подоболочка» звучит так, как будто сверху нужно ещё что-то надеть. 

Елена Фурсова: Бывало, что сверху кафтана надевали ещё шубу. 

Евгений Ларин: В чем состоит принципиальное различие между кафтаном и шубой? 

Елена Фурсова: И то, и другое — это одежда халатообразного покроя. И кафтан, и шуба запахивались на левую сторону и подпоясывались поясом. Но при этом и на шубе, и на кафтане были пуговицы. На шубе пуговиц было поменьше, а на кафтане они были с навесными петлями, поперечные. 

Наблюдалась трансформация и переход одежды от царских особ и знати в простой народ, особенно в городскую среду, а из городской — уже и в сельскую среду. Поэтому в 17 веке у нас одевались так же, как это было принято в период барокко. Барочный стиль — декоративный, с большим количеством украшений, большое внимание там уделяется яркости в одежде. В Сибири это всё было. А в 18 веке в одежде начались насильственные реформы Петра Первого, который сказал, что будем носить европейскую одежду, стричь бороды. Кафтаны сменили на камзолы. Это присутственная одежда, которую шили из сукна, на меху камзолы уже не делали. Поверх камзолов надевали шубу. Но к крестьянам камзол так и не попал. 

Евгений Ларин: А что носил крестьянин в повседневной жизни? Не наденет же он для работы эту попугаистую шубу? 

Елена Фурсова: Нет, конечно. Яркая одежда — это для праздников, для того, чтобы выехать куда-то на люди, присутственная одежда. 

Для работы была другая одежда, она у нас в Сибири сохранилась. Русское название — пониток. В Европейской России бытовало арабско-турецкое её название — зипун. А у нас в таёжных местах это называлось понитком, то есть тканый через нитку. Основа — лён, а уток — шерстяной. И такая полушерстяная ткань называлась понитком. Это была одежда халатообразного покроя, её подпоясывали. Там уже никаких декоративных пуговиц не было. Пониток был естественного цвета, в такой одежде работали мужчины.

Евгений Ларин: То есть на дворе сорокет, а она в ночнушке и босиком?! 

Елена Фурсова: Да! Такие вещи, конечно, очень удивляли иностранцев, которые приезжали в Сибирь с разными целями. Все описывали то, что их удивляло, то, что они видели. Шведский учёный, естествоиспытатель Ганстен, увидев такую девушку, писал в своём дневнике: «Сибиряки считаются самым красивым народом в России, и я со своей стороны нахожу это совершенно справедливым. Женщины зимой и летом ходят в одних холстинных рубахах и юбках, босиком. Если надо остаться во дворе несколько времени, то они накидывают меховую шубку и надевают башмаки. Чтобы только пробежать, они остаются в том же самом костюме, как и дома, и босиком прогуливаются по снегу». 

Конечно, она, наверное, не прогуливалась, а бежала, чтобы покормить кур либо поросятам дать. Но, в общем, это его очень удивило. 

Евгений Ларин: Ещё я себе выписал такие слова: «шабур» и «азям». Что это за виды одежды? 

Елена Фурсова: Названия этих видов одежды тоже заимствованы — названий было гораздо больше, чем типов и видов одежды. 

Шабур и азям — это тоже халатообразные виды одежды, которые были типа понитка. Предназначались они также для работы. 

Шабур запахивался на левую сторону, подпоясывался. Для работы шабур могли подпоясывать не каким-то тканым узорным поясом, а просто верёвочкой. В шабурах мужчины работали, а женщины, когда выбегали на улицу, могли просто накинуть шабур, как и пониток, на голову. 

Евгений Ларин: Плащ-палатка! 

Елена Фурсова: Именно. Накинула на голову, быстренько пробежалась, всё сделала — и обратно домой. Ну, это, конечно, говорит и о здоровье сибирячек, и о том, что они себя особо не жалели, не думали о себе.

Елена Фурсова и Дарья Гаркуша. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Теперь шапка. Это всегда ушанка? 

Елена Фурсова: Нет, конечно! В 17 веке были колпаки. Колпак — это головной убор из сукна, тоже крытый яркой тканью. По ободу колпак мог быть опушен мехом. Носили его с кафтаном или с подоболочкой, с шубой. Но в морозы, конечно, колпака было недостаточно. В сильные холода носили треухи, малахаи, например, из лисьего меха, подбитые овчиной. То есть сверху — лисий мех, снизу — овечий. Украшаться они могли суконными вставками или даже покрываться сверху. Ну, не считался лисий мех таким уж красивым, чтобы его выставлять наружу. Это пришло позднее, уже в 19 веке. 

Евгений Ларин: Мех каких животных ещё использовался? 

Елена Фурсова: Многих и разных. Животных было много, их истребляли хищнически. В ход шёл мех соболя, норки, горностая в больших количествах сдавали, бобра, бельи шкурки, то есть беличьи. А бывало так, что сама шубка была соболиной, а рукава — бельи. Отдельные части могли делать из разных шкурок, лапок. Были пупочные шубки — из пупочных отрезков. 

Чтобы читать архивные материалы, надо, конечно, многими знаниями обладать. Вот встречается слово «подскорина». Что это такое? А это, оказывается, основа под шапку, которую делали из кожи и меха, который внутрь шёл. 

Меха и кожи покупали на ярмарках. Ярмарка была в Тобольске, Ямышевская ярмарка находилась близ озера Ямыш недалеко от современного Павлодара в Казахстане. На этих ярмарках издавна, практически с 16 века, шла торговля русскими товарами. Ну и покупали там, конечно, и китайские, азиатские товары. 

Евгений Ларин: Самобытный крестьянин, которому до ближайшего города далеко, как поступал? Пошёл на охоту, подстрелил животное, сшил? Или этим занимались всё же специалисты? 

Елена Фурсова: Это, конечно, делали мастера. Например, приезжали на Ямышевскую ярмарку, которая проходила в Покров, торговцы из Берёзова, Обдорска, современного Салехарда, из северных таёжных местностей, и привозили шкурки. Их покупали скорняки, шубники, изготавливали из них одежду. Готовую одежду — шубы, кафтаны на меху — сюда уже в 16-17 веке мало привозили. Это говорит о том, что её уже шили здесь, в Сибири, сами. 

Следующим пунктом, наверное, будет обувь?

Смотрите также

Однажды в Новосибирске: большевик, чиновник, генерал и научный переворот

Евгений Ларин: Да. Я так понял, что валенки у нас назывались пимами? У нас на Инской, например, была известная мастерская пимоката. 

Елена Фурсова: Но и до пимов что-то же тоже носили! Пимы же пришли с Нижегородчины в середине 19 века. 

Евгений Ларин: Видимо, были какие-то меховые сапоги? 

Елена Фурсова: Да, они были и в 17 веке, и в 18, и даже в 19 веке их ещё носили. Это были самодельные сапоги — ичиги либо бутылы. Сапоги с высоким голенищем и с шерстяным носком домашнего производства. Но это могло быть даже что-то вроде мягкого валенка, который вставляли в эту кожаную обувь. Ноги в такой обуви не мёрзли. Если было сильно холодно, то внутрь клали ещё солому, тогда холод был точно не страшен. 

Когда в Сибирь приехали российские переселенцы, они думали, что здесь и в лаптях смогут ходить, стали носить с лаптями шерстяные оборы. А потом поняли, что в лаптях никак. 

Евгений Ларин: Попала ли зимняя одежда русских сибиряков под влияния традиций местных коренных народов? Или это параллельные миры? 

Елена Фурсова: Влияние можно увидеть в названиях. От наших соседей к нам пришли татарские и арабские названия видов одежды, но это очень древние контакты, как говорят лингвисты. 

Если говорить, например, о территории Новосибирской области, то у нас были барабинские татары, но трудно сказать, что их одежда как-то повлияла на русскую. Влияние было скорее обратное — модернизированной одежды на татарский костюм. Свой праздничный традиционный костюм они сохранили, а если говорить о присутственной или горничной татарской одежде, то она подверглась значительным влияниям со стороны русской одежды. 

Некоторые исследователи пишут об использовании русскими меховой обуви, например, якутских меховых сапог из шкуры оленьих ног, капюшонов, глухой одежды. Но, понимаете, это не входило в эстетическое представление о красивом, особенно что касается глухой одежды с капюшоном. Русские сибиряки не носили капюшоны до середины 20 века, хотя они, конечно, были бы очень удобны в наших погодных условиях. Но не носили — не было такой традиции. Более того, мужчины в определённых ситуациях, во время работы, например, когда рубили в лесу дрова, снимали с себя шапки и рукавицы и так работали. 

Считалось смешным, если мужчина завязывает ушки под подбородком у треуха или у шапки-меховушки, которая ещё называлась долгоушкой. Это считалось недостойным мужчины. Никогда не носили шарфов, ходили с голой шеей. Это и сейчас, кстати, наблюдается, особенно в деревнях, — идут ребята, всё у них нараспашку, какой бы ни стоял мороз. 

Евгений Ларин: Давайте в качестве резюме попытаемся нарисовать образ кривощёковского крестьянина, пусть это будет 1893 год. Наш крестьянин стоит на левом берегу Оби и смотрит, как напротив, на правом берегу, разворачивается строительство железнодорожного моста. Возможно, он скоро станет горожанином. Как он одет? 

Елена Фурсова: Кривощёково — это торговое село, так что возможность покупать ткани у него есть. Если он оделся парадно — стоит, смотрит и мечтает о том, что скоро тут будет город-сад, и если это зима, то, я думаю, что он одет в полушубок. Если мы говорим о конце 19 века, то этот полушубок у него мездрой наружу, мехом внутрь. Если холодно, то, возможно, этот короткий полушубок заправлен в чембары — широкие холщовые штаны. Чембары заправлены в пимы. Причём, если женщины носили белые или чёрные пимы без узоров, то мужчины позволяли себе щеголять в дорогих расписных пимах, белых с узорами.

Елена Фурсова и Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

А поверх полушубка, наверное, на нём надета шуба. На голове у него шапка-ушанка либо треух, малахаи к тому времени уже вышли из моды. А на руках у нашего крестьянина либо рукавицы — голицы, либо вязаные варежки — вареги. Они могли быть с узорами. 

Евгений Ларин: А рабочие, которые приехали из России на стройку железнодорожного моста, были одеты так же или по-другому? Могли ли к тому времени сильно разойтись традиции в одежде у сибиряков и у расейских? 

Елена Фурсова: Это зависит от того, откуда они приехали. Если они приехали с Вологодчины, из Пермской, Вятской губерний, то они одеты так же, как и сибиряки. На Северном Урале, по моим наблюдениям, климат не хуже! К тому же там влажность большая, поэтому зимой там тоже сильно холодно. Если рабочие приехали оттуда, то они были достаточно подготовленными. 

Выходцам из Центральной России приходилось адаптироваться, им нужно было присмотреться, подумать и что-то себе купить или заказать пошив. Костюм сибиряка в конце 19 — в начале 20 века мог быть как комбинезон: нигде не поддувает, тепло сохраняется внутри. 

Евгений Ларин: На следующей неделе мы продолжим и поговорим с Еленой Фёдоровной о том, чем занимались сибиряки зимой и какие они праздновали праздники.

Главные новости из жизни нашего города — подписывайтесь на нашу группу в Одноклассниках.

#Однажды в Новосибирске #Культурный город #Городская история #Городская волна