{{news.content}}
{{news.date}}
{{news.section.name}}
Художественный руководитель Новосибирского городского драматического театра Сергей Афанасьев рассказал о переменах в театре, о том, как изменился артист и зритель, а также что коллектив готовит для новой площадки.
- Сергей Николаевич, вы всю жизнь работаете в театре, наблюдали его движение, его эволюцию. Мы как зрители давно стали замечать, что ушли тот кураж и пафос, которых было так много на театральной сцене в 1990-х годах. Все стало гораздо спокойнее, осознаннее. Так ли это, по-вашему мнению? Что изменилось с того дня, когда вы пришли в театр? - Я не слежу подробно за развитием всего театрального движения в России, поскольку в какой-то момент вектор развития театрального движения резко пошел в сторону от тех представлений, с которых начиналась моя жизнь в театре. И мне это стало неинтересно. Разворот произошел в сферу развлечений. В начале двухтысячных в государственном реестре театр приравняли к сфере услуг, и он волей-неволей этому подчинился. Как бы он не пытался надеть какую-то маску, золотую или нет, это видно невооруженным глазом и, в первую очередь, потому что театр стал дилетантским.видеосюжет - Театр стал легким жанром? - Получается, что да. Вот вы говорите, что ушел пафос. Но я думаю, что беда в том, что из театра ушел трепет. Его перестали воспринимать как храм. Трудно представить, что в храме, каким бы смыслом мы его не нагружали, может происходить то, что происходит сейчас на театральных подмостках. Люди приходят в театр, для того чтобы потом поделиться впечатлениями о модных режиссерах, о модных трактовках и самое главное – о том, как лихо тот или иной режиссер расправляется с классикой. Можно экспериментировать или придерживаться классических традиций, искать что-то новое, развлекать зрителей и т.д. – здесь каждый выбирает свою дорогу. Но когда декларируются лозунг, что все, что было – это нафталин, и его надо на свалку истории, что все авторитеты дутые, никакой методики Станиславского нет и не было, что это придумали какие-то злые люди, чтобы удерживать в рабстве артистов, то это очень горько. - За 25 лет в театре вы видели многое. Вас еще можно чем-нибудь удивить? - Поразительно, но я еще могу удивиться. Если вдруг увижу театр не как повод для самовыражения режиссера, а как коллективное творчество, где драматург, режиссер и актер находятся в абсолютно равных правах, никто никого не узурпирует и не игнорирует, и где есть герой, которого так не хватает сегодня. Иногда удивляешься вдруг возникшему артисту. Это так редко сейчас происходит. Артист сейчас усреднился. Если вы посмотрите телевизор, то увидите, как трудно отличить одно лицо от другого. Все они примерно одинаковые: типажи ментов, бандитов, бизнесменов, женщин. И когда вдруг возникает какая-то индивидуальность, то она сразу обращает на себя внимание. Яркий пример, актер нашего театра Андрей Яковлев. Он работает у нас в театре, ему 35 лет, и одна из его последних ярких ролей – городничий в «Ревизоре». Он занят во всех наших спектаклях, у него уже есть своя публика, свои поклонники. Таких людей, как Андрей, очень мало. Он мог бы стать серьезным примером в российском масштабе, а не только в Новосибирске. К сожалению, уходит ответственность перед профессией, уважение к ней, культивируется ценность актерской функции. Артист должен беспрекословно выполнять любые задачи режиссера. Даже самые маразматические. И когда наблюдаешь такое в театре, то это тоже удивляет. Иногда я могу удивиться беспределу, до какой степени может дойти дурновкусие и варварское отношение к искусству. К этому тоже невозможно привыкнуть. - Какие люди и зачем приходят в актерскую профессию сегодня? Наблюдая своих студентов, вы можете точно сказать, актерами рождаются или становятся? видеосюжет Среди моих учеников встречаются люди, которым удалось передать уважительное отношение к театру. Они свято к нему относятся. Они жертвенны, могут свои собственные интересы поставить ниже интересов театра. И стремятся развиваться в профессии. Не набирать как можно больше халтуры, чтобы заработать как можно больше денег. Хотя стремление зарабатывать, конечно же, оправдано, потому как артисты живут в состоянии тотальной нищеты, усиленно поддерживаемой государством. На студентов у меня большие надежды. Они не испорчены, они еще верят в это искусство, в миссию театра. У студентов первого курса, проучившихся еще только полгода, уже потихоньку загораются глаза. Они начинают получать удовольствие от труда. Не от результата, а именно от процесса. Они уже понимают, что просто так с одного прыжка ничего не возьмешь, что к профессии надо идти долго и трудно. - Как изменился зритель? Вы чувствуете, что сейчас ему интересно? Существует ли между театром и зрителей диалог? - Зритель, безусловно, изменился. 25 лет назад к нам приходили люди, которые дышали воздухом перестройки, им было важно все новое, они реагировали на какие-то отсылки к реальности, на злобу дня. Сейчас, наоборот, приходят зрители, которым нужна стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Они хотят видеть то, что любят – качественный театральный продукт, который не оскорбляет человеческого достоинства, который дает ответы на какие-то важные для них вопросы. Самый главный наш диалог со зрителем – это переполненные залы, это стабильный спрос на наши спектакли, билеты, проданные за несколько месяцев вперед. Это, пожалуй, самый убедительный знак нашего дружеского диалога со зрителем. - Вы уже готовите какие-то постановки для новой площадки? Чего ждать зрителю? - Пока по новой площадке у нас больше вопросов, чем ответов. Чтобы спектакль зародился в каком-то пространстве, нужно это пространство почувствовать. Просто взять спектакли и перенести их из подвала в другое помещение не получится. Нужно войти в новое пространство, ощутить его атмосферу и воздух, понять, какая драматургия там будет жить.читайте также Если от всего этого абстрагироваться, то я бы, конечно, не отвлекался от серьезной мировой классики. У нас впереди Шекспир, Чехов, Островский, античная драматургия, которой мы еще не касались. В новом театре обязательно должен жить эксперимент на основе новой драмы, молодой драматургии. Все ресурсы для этого у нас есть. - Ваш театр работает в Новосибирске уже более 25 лет. Давайте вспомним ваш путь от студийного театра до городского драматического. Что вспоминается в первую очередь? - В 1990 году мы, это группа из 20 человек, начали работать в ДК «Октябрьской революции» в комнатке на 28 зрительских мест. Мы ее оборудовали под театр, все сделали сами, потому как денег не было. Тогда мы назывались молодежным театром-студией. Проработали мы так 7 лет, и возникло предчувствие кризиса. И в этот момент судьба преподнесла нам подарок – мы переехали в полуразрушенный тогда кинотеатр «Победа», который нам тогдашний мэр Новосибирска Виктор Толоконский отдал под театр и Центр современного искусства. Центра не получилось – денег опять не было. Это был 1998 год, страшенный дефолт, и все бы пропало, если бы не нашлись люди, которые арендовали «Победу», а нам предоставили этот подвал на Вокзальной магистрали, 19. Когда мы сюда зашли и сделали здесь ремонт, то были бесконечно счастливы. Это был такой кукольный домик, мы ставили здесь спектакль за спектаклем, и зритель очень полюбил это помещение. Но мы растем, растут потребности зрителей. Вообще, хочется воздуха, потому что подвал - это все-таки подвал. Художественные возможности, заложенные в этом пространстве, себя уже исчерпали. И хотя играет не пространство, а актер, но очень важна атмосфера. Она должна быть магически завораживающей, волшебной, только тогда это похоже на священнодейство, на чудо, на театр.
Авангардного Буратино покажет театр АфанасьеваИз него ушла профессия как фундаментальная основа. Именно она делает театр подлинным искусством. А дилетантизм оказался очень агрессивным и подвижным, он очень быстро разгреб то, что называется театральной традицией, и занял пространство, которое раньше служило человеческой душе. 
Сергей Афанасьев с актерами театра. Фото Марии Козловой
Необычный спектакль поставила актриса театра Афанасьева - Актерами становятся. Актерство – это не только одаренность, это еще и талант – одаренность, сопряженная с колоссальным трудом.
Актеры театра Афанасьева. Фото Марии Козловой
Мэр Локоть: театр Афанасьева переедет в здание «Пионера» уже весной Нужно время, чтобы абстрагироваться от слова «пионер» и от этого здания, которому требуется серьезный ремонт. Просто чтобы не оскорблять зрителя, не унижать его очередной раз руинами, по которым мы водим его уже почти 30 лет.
