Ксения Алёшина: «Счастливые глаза детей мотивируют на добрые дела»

Смотрите также

Фонд «Завтра будет» бесплатно помогает детям с раком

В прямом эфире радио «Городская волна» (101.4 FM) побывала исполнительный директор фонда «Завтра будет» Ксения Алёшина. Она рассказала о том, как работает организация, какими качествами должен обладать человек, занимающийся благотворительностью, и как реабилитировать ребёнка после продолжительной болезни.

Регина Крутоус

14:30, 04 мая 2023

Регина Крутоус: Здравствуйте, с вами Регина Крутоус и «Вечерний разговор о жизни замечательных новосибирцев». Каждый вторник к нам в студию приходят люди, которые своими делами и достижениями внесли наиболее заметный вклад в развитие нашего города и сделали его лучше, известнее и добрее. И сегодня у нас в гостях исполнительный директор фонда «Завтра будет» Ксения Алёшина.

Ксения Алёшина родилась в Кемеровской области, после школы поступила в Кемеровский государственный университет культуры. Получив диплом, работала по специальности. Далее была учёба на юридическом факультете. Сейчас Ксения обучается в Московской школе профессиональной филантропии. Семь лет назад переехала в Новосибирск и начала деятельность в профессиональной благотворительности. Полтора года назад учредила фонд «Завтра будет».

Ксения, здравствуйте, я очень рада вас видеть!

Ксения Алёшина: Добрый день, спасибо, что пригласили!

Ксения Алёшина. Фото: Сергей Тарасов, nsknews.info

Регина Крутоус: Ксения, существует много организаций и программ, созданных с целью помочь тяжелобольным детям и их родителям. В чём отличие фонда «Завтра будет»?

Ксения Алёшина: Отличие нашего фонда от других благотворительных организаций прежде всего в том, что основной вектор у нас направлен на реабилитацию детей после длительной болезни. Мы подхватываем ребёнка в самом начале постановки диагноза. После выписки из больницы ребёнок приходит к нам в центр психологической реабилитации и социальной адаптации, который у нас работает при фонде. И, собственно говоря, мы ведём семью ещё в течение нескольких лет после выздоровления, помогаем им вернуться к привычной жизни, помогаем им преодолеть те проблемы и те сложности, которые возникли в связи с тем, что в их жизнь пришла болезнь.

Регина Крутоус: Ксения, а расскажите о постоянных проектах и программах фонда.

Ксения Алёшина: В нашем фонде работают три программы. Первая программа — адресной помощи, где мы помогаем детям с оплатой авиаперелётов к месту лечения и реабилитации в федеральной клинике, с оплатой лекарственных препаратов, дорогостоящих исследований, которые не входят в ОМС, и высокотехнологичной медицинской помощи, то есть всё, что касается помощи конкретно ребёнку. 

Также у нас есть программа «Улучшаем сообща». Мы помогаем клиникам Новосибирска. Мы поддерживаем Новосибирскую областную клиническую больницу, детское онкогематологическое отделение. Недавно закупили детское специализированное питание, телевизоры в реанимацию. То есть помогаем там, где помощь выходит за рамки государства. Мы понимаем, что у государства есть важные дела, слава богу, наших детей обеспечивают всем. Но то, что мы можем сделать, и то, что повлияет на эмоциональное состояние ребёнка в больнице, мы, конечно, делаем. 

В рамках этой программы у нас работают выездные реабилитационные смены в Горный Алтай. И сейчас мы будем запускать клуб для родителей, то есть учить родителей коммуницировать с детьми, между собой. То есть это вот такой огромный пласт работы, который мы делаем и которым, ну, по крайней мере, в России, очень мало кто занимается. Потому что мало кто говорит о том, что после лечения ребёнок выздоровел, но семья по-прежнему не знает, что делать. И вот здесь как раз приходим на помощь мы.

Регина Крутоус: Какие проблемы в семье возникают?

Ксения Алёшина: Рак — это болезнь, которая лечится достаточно долго: около года в больнице плюс поддерживающая химиотерапия дома. Если мы говорим, что это лейкоз, то это 2-3 года, когда семья изолирована от социума, то есть ребёнку нельзя посещать мероприятия массовые. Соответственно, пока мама в больнице находится 24/7 с ребёнком, папа находится один. Если есть сиблинги, братья и сёстры, то на них тоже колоссальная ответственность, потому что они либо чувствуют на себе вину, что брат или сестра заболели, либо, конечно же, ощущают недостаток внимания. И в связи с этим семья испытывает сложности, семья разъединяется, мама с папой разучились коммуницировать. 

Ребёнок, который болел, не знает, как общаться со сверстниками, потому что просто-напросто долго нигде не был и разучился это делать, а мама боится рецидива и, соответственно, никуда не пускает ребёнка. У нас есть ситуации, когда после 3-4 лет мама даже на улицу не выпускает гулять, потому что боится. И как раз со всем этим мы работаем. То есть у нас авторские разработанные тренинги, методики, мы получили по ним уже достаточно хорошие результаты и готовы их транслировать в том числе и на коллег из других регионов.

Регина Крутоус: Существуют ли в задумке ещё какие-нибудь программы?

Ксения Алёшина: Как раз таки клуб для родителей мы будем запускать в сентябре. 15 февраля — Всемирный день онкобольного ребёнка, и мы запускаем акцию «Мечтать — значит жить». Мы исполняем мечты детей, которые сейчас находятся на лечении. Ну и просим что-то такое не материальное, а эмоциональное, потому что эмоции лечат. Правильный настрой — это уже залог успеха, никакие лекарства не помогут, если ребёнок не будет хотеть жить, не будет хотеть выздороветь. Поэтому мы собрали желания детей, мечты детей: кто-то хочет покататься на пожарной машине, кто-то хочет стать татуировщиком, кто-то хочет полетать на воздушном шаре, кто-то хочет в гости к сказке, и мы будем исполнять эти желания. Это из ближайших новых проектов.

Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Регина Крутоус: Что делают волонтёры в вашем фонде? Как организована их работа?

Ксения Алёшина: Вся наша работа держится на волонтёрах. Причём за годы, что я работаю в благотворительности, случился существенный прогресс: волонтёры приходят осознанные. Они приходят и говорят, что могут сделать, то есть это профессиональные волонтёры. Кто-то приходит и говорит: «Я художник, я могу в вашем центре заниматься с детьми». Кто-то говорит: «Я дизайнер, я могу вам что-то нарисовать». Ещё, например, шесть лет назад люди приходили и говорили: «Я вот просто хочу помочь вашей организации» — и приходилось самим придумывать им задачи, а это не про удовольствие, потому что девиз нашего фонда — «Благотворительность в радость». То есть это то, что мы несём.

У нас нет адресных сборов, у нас нет каких-то печальных историй детей. Задача у меня как у руководителя, задача у нас как у фонда — сделать так, чтобы у человека после помощи нам, будь он волонтёр, благотворитель, остались положительные эмоции. 

А если мы будем перегружать каким-то негативом, человек поможет, но у него останутся не очень хорошие эмоции. Поэтому все наши волонтёры приходят из радости, так скажем, все наши волонтёры приходят из удовольствия. Я всегда говорю: если хочется помогать собачкам, нужно идти туда, бабушкам — вот туда. Потому что те, кому волонтёры помогают, их не видят, но чувствуют. Дети всё чувствуют, родители всё чувствуют. Поэтому у нас очень много волонтёров, которых мы безмерно любим, пытаемся их как-то поощрять, собирать, ходить вместе куда-то — на концерты, на выставки и так далее. Это то, без чего бы мы не смогли существовать. Честно.

Регина Крутоус: Сколько человек в вашей команде? Кто за что отвечает?

Ксения Алёшина: Это 12 специалистов в центре, которые ведут занятия с детьми. У нас есть руководитель программ психологической помощи, руководитель программ выездной реабилитации и программ, которые мы делаем в больнице, пиар-менеджер. У нас достаточно большая команда. С учётом того, что фонду полтора года и мы пытаемся стремительно развиваться, у нас в команде 17 человек.

Регина Крутоус: Ксения, а за эти полтора года скольким детишкам и их родителям уже помогли в вашем фонде?

Ксения Алёшина: Мы помогли более чем 200 детям, но, опять же, смотря как считать. Например, перед каждым Новым годом мы делаем акцию «Новогодний автобус», когда люди со всего города приносят нам новогодние подарки и мы поздравляем всех детей, которые находятся в больнице. Это вот история про то, что я семь лет работаю, семь лет мы поздравляли детей с раком. Другие дети смотрят на них в окно, и мы понимаем, что они же тоже дети, несмотря на то, что у них, например, болит животик и, слава богу, не такое страшное заболевание. И вот возникла идея сделать такую акцию. 

Если считать с учётом этой акции, то у нас охвачены более 5000 детей. Если считать какую-то адресную помощь, то это больше 200 детей точно, потому что только в нашем центре ежемесячно 35 детей проходят реабилитацию, четверым-пятерым детям в среднем мы адресно помогаем.

Фото: nsknews.info

Регина Крутоус: А кто помогает фонду?

Ксения Алёшина: Фонду помогают неравнодушные люди. У нас есть попечитель, компания СКС, которая оплачивает нам практически всю нашу операционную деятельность с самого начала, потому что они понимают, что мы занимаемся важным делом: мы занимаемся реабилитацией, взращиваем здоровое поколение, реабилитируем семьи. Нас поддерживают другие компании, нас поддерживают индивидуальные предприниматели, читатели в наших соцсетях, те люди, которые приходят через наших волонтёров, то есть опять же через положительные эмоции тех, кто работает с нами.

Регина Крутоус: Как фондам могут помочь обычные люди или небольшие компании? Могут ли они стать благотворителями?

Ксения Алёшина: Для этого можно зайти на наш сайт fond-zavtra.ru. У нас там есть анкета для волонтёров, если вы хотите стать волонтёром и присоединиться к нашей доброй команде. Также есть информация о наших программах, можно пожертвовать на конкретную программу. Ну и всегда можно прийти к нам. Мы находимся на Вокзальной магистрали, 8/1, всегда открыты, работаем практически без выходных. Можно прийти, посмотреть, мы всегда знакомим всех, делаем большие массовые праздники. У нас был Новый год в филармонии на 200 подопечных. Мы приглашали туда волонтёров, всех наших благотворителей. 

Регина Крутоус: Ксения, как получилось, что вы стали руководить благотворительным фондом?

Ксения Алёшина: Это самый часто задаваемый вопрос. Это получилось чисто случайно. Я приехала в Новосибирск из Кемерово, разместила своё резюме на hh.ru, и, собственно говоря, мне пришло предложение стать директором фонда с испытательным сроком три месяца. Я согласилась, потому что понимала, как возможно привлекать пожертвования в фонд, понимала с юридической точки зрения, как это всё работает. Конечно, мой мир немного перевернулся, потому что благотворительность — это другая сторона, это подопечные, это больницы. И когда я попала первый раз в больницу, поняла, что либо я сейчас ухожу, потому что это мне не очень близко и я хочу держаться подальше от этого, либо я здесь остаюсь, и остаюсь надолго, учусь, развиваюсь, ставлю перед собой более глобальные цели, нежели просто привлекать пожертвования в фонд. Ну и, собственно говоря, осталась.

Регина Крутоус: Для вас это было первым заходом в профессиональную благотворительность?

Ксения Алёшина: Да, это был мой первый заход, я даже не была волонтёром. Я благодарна тому опыту, благодарна за то, что меня всему научили и дали возможность. Но в какой-то момент я поняла, что мы с коллегами из других благотворительных фондов со всей России собираем миллиарды на лечение детей, на адресную помощь, но как раз таки той сферой, которой мы занимаемся в фонде, — реабилитацией — занимаются очень мало благотворительных организаций в России. Мне хотелось обратить на это внимание, мне хотелось, чтобы не только благотворительные организации занимались, но и общество нас услышало. И я ушла и учредила свой фонд «Завтра будет», в котором стала заниматься тем, что для меня наиболее важно, за чем я вижу перспективу. 

На самом деле спустя полтора года, вот сейчас, когда нас услышало наше правительство, когда мы совместно с мэрией стали делать заезды наших детей, когда в государственных учреждениях Новосибирска стали открываться программы для онкобольных детей, для реабилитации наших подопечных, я поняла, что это было действительно правильное решение. Потому что, если нас слышат, значит, есть эффективность от нашей работы, значит, мы идём в верном направлении.

Ирина Алёшина и Регина Крутоус. Фото: Сергей Тарасов, nsknews.info

Регина Крутоус: То есть это целиком и полностью была ваша идея?

Ксения Алёшина: Да, но, опять же, эта идея возникла потому, что я очень много общалась с семьями. Мне все всегда говорили, что твоя работа... ты уходишь, и всё. Но мне было важно не закрывать дверь, а общаться с семьями, потому что мы работаем для них. Мы работаем не просто для галочки: вот мы привели ребёнка, и всё. Мне было важно знать, что дальше, как семья живёт после выздоровления. Это сохранение тёплых отношений, и я видела, что есть проблемы, я видела, что, по сути, семьи остаются один на один, и никто не занимается с ними в городе.

Не все идут к психологу, потому что это так наш русский мозг устроен, что «я псих, если ходить к психологу». Либо семья понимает, что они готовы идти к психологу, но это колоссальные деньги, а у семьи, измотанной длительным лечением, таких денег нет. Вот долго мы боролись и с семьями, потому что, когда мы открыли центр, у нас практически никто не ходил, с учётом того, что всё бесплатно. У нас все специалисты работают бесплатно. Причём специалисты высокого уровня. И мы приучали. И только спустя год у нас образовалась очередь на реабилитацию, потому что семьи действительно видят в этом потребность.

Регина Крутоус: И вот вы становитесь исполнительным директором фонда. Если вернуться на полтора года назад, что было самым сложным тогда?

Ксения Алёшина: Самым сложным было, наверное, то, что я понимала, что со своим образованием, со своим опытом, со своей головой я могу пойти на высокооплачиваемую работу и жить в общем-то без проблем и без головной боли. На другой чаше весов стояло открытие фонда, когда ты понимаешь, что всю свою жизнь ставишь на весы, и у тебя нет возможности ошибиться, у тебя нет возможности сделать что-то не так или просто не оправдать доверие тех людей. Потому что за тобой стоят 200 семей, которых ты не можешь подвести, которым нужна твоя помощь. И открыть фонд — это не игрушки, а закрыть его через два месяца, наверное, было бы можно, но я просто не такой человек. И вот это было самым сложным. Во мне боролся человек, который понимал, что можно жить безбедно, а другой человек говорил мне: ты можешь жить безбедно, но когда ты построишь фонд, поставишь его на ноги и добьёшься каких-то результатов.

Ксения Алёшина. Фото: Сергей Тарасов, nsknews.info

Регина Крутоус: Ваша жизнь подчинена работе полностью? Расскажите, как проходит ваш день.

Ксения Алёшина: Выходные бывают, не полностью подчинена работе. Я всё-таки понимаю, что выгорание может быть. И когда я понимаю, что у меня происходит перекос в сторону работы, то работаю с психологом по профессиональному выгоранию. Я постоянно стараюсь учиться и совершенствовать свои знания. Сейчас учусь в Московской школе профессиональной филантропии на прокачку личных компетенций и управление некоммерческой организацией. Я стараюсь чаще встречаться с друзьями, выделять время для хобби. В последнее время стала среди недели брать себе выходной, чтобы были ресурсы, потому что когда ты не в ресурсе, когда ты загоняешь себя, то всё неэффективно. Лучше дать себе время немножко отдохнуть и работать с новыми силами.

Регина Крутоус: Это просто какая-то невероятная загруженность. Чем приходится жертвовать?

Ксения Алёшина: Конечно, приходилось жертвовать, потому что мы взяли достаточно большие обороты и фонд за полтора года достиг того, что многие другие фонды и за пять лет не достигают. Поэтому в первый год было действительно всё брошено и у меня, и у команды на то, чтобы встали на ноги, чтобы уже всё было хорошо и всё работало. Сейчас я дошла до того момента, что могу уехать на сессию на неделю, и не бояться, знать, что здесь всё хорошо, не переживать. Для меня главный пунктик в том, что моя жизнь не подчинена работе, я могу выключиться, и здесь ничего не произойдёт. За это большое спасибо команде, которая действительно с такими же ценностями, как и у меня.

Регина Крутоус: Кто для вас авторитет в благотворительном мире? Есть ли такой человек у нас или за рубежом?

Ксения Алёшина: Авторитетов достаточно много. Каждый раз встречаюсь с коллегами, которые руководят и крупными, и небольшими фондами, всегда восхищаешься. Я живу по принципу «не сотвори себе кумира», у меня нет любимых актёров, певцов, потому что мне сложно выделить.

Регина Крутоус: Ксения, все мы родом из детства. Посвящать себя другим людям, помогать — это у вас от родителей?

Ксения Алёшина: Наверное, да. Моя мама — врач, она воспитывала меня одна, и я ребёнок, который вырос в больнице. У меня любимыми игрушками в детстве были рыбки из капельницы. Мама — терапевт, её пациенты вечно что-то дарили: рыбок и другое. И я видела всегда, как маме в выходной, ночью звонят все знакомые и спрашивают, что делать, они заболели. И меня это настолько бесило, я это запомнила из детства, что она не может по-другому. А сейчас, когда я выросла, понимаю, что она не могла иначе. Потому что либо ты горишь своей работой, вот тем, что ты делаешь, либо ты не горишь. Мне кажется, если бы мама не отвечала на звонки по вечерам и по ночам, то и врач была бы так себе. Это сейчас, уже во взрослой жизни, я понимаю: у меня был перед глазами пример мамы, у меня бабушка — учитель, дедушка — шахтёр, у меня были такие примеры, хорошие, добрые и действительно искренние.

Регина Крутоус: Кто повлиял на вас больше всего в детстве и каким оно было, где прошло?

Ксения Алёшина: Моё детство было достаточно счастливым, потому что не было никаких ограничений, мне можно было всё, но всё не хотелось. В детстве всё было построено на доверии, откровенности, честности. Это опять тот же принцип, которого я придерживаюсь. Я достаточно прямолинейный человек, могу и жёстко сказать, и, возможно, не всегда меня об этом спрашивают. Но главное — быть честным с другими и прежде всего с самим собой, не изменять себе. И вот моё детство было счастливым, я никому не вру и никого не обманываю, не сказать, что открытая книга, но от меня всегда можно услышать всё как есть.

Регина Крутоус. Фото: Сергей Тарасов, nsknews.info

Регина Крутоус: Как складывалась ваша жизнь после школы?

Ксения Алёшина: После школы я поступила в университет культуры, моя специальность — продюсер-постановщик. Вообще всю жизнь хотела стать журналистом, но в 11-м классе меня перемкнуло, я решила, что хочу на большую сцену. Окончила университет с красным дипломом, стала работать в управлении культуры Кемерова. Пока училась, проходила практику на радио, телевидении, с каждым годом разная практика. То есть попробовала себя везде, но, отработав, поняла, что время идёт, я не молодею, скакать всю жизнь на сцене не хочу. Поэтому пошла учиться на юрфак, ушла в ивент, в бизнес, во всё то, где мне было бы комфортно, где бы я не переступала через себя.

Регина Крутоус: Как в Новосибирске оказались?

Ксения Алёшина: Я захотела поменять что-то в своей жизни, слишком далеко уехать не могла, мама вот. Сейчас уже попроще, я понимаю, что расстояние не помеха. Тогда я не хотела далеко уезжать, но тем не менее было желание попробовать что-то новое. Как говорят, каждые пять лет человеку в жизни нужно что-то менять для того, чтобы было комфортно. 

У меня не было тут знакомых, у меня не было тут друзей, просто почему бы и нет, а вернуться всегда можно. Я вообще безумно счастливый человек, меня окружают восхитительные люди. Когда я им признаюсь в любви, они говорят: «Это потому что ты такая, ты привлекаешь». Мне кажется, я такая, потому что меня окружают такие люди, у которых я каждый день чему-то учусь, с которых беру пример.

Регина Крутоус: Ксения Алёшина в частной жизни — какая?

Ксения Алёшина: Я очень общительная, я очень неэмоциональная. На работе ещё более неэмоциональная, мне кажется, что я душа компании. Я человек, который всё всегда держит под контролем, вообще во всех сферах своей жизни, человек, который знает, как надо, всегда. Мне кажется, что на работе я такая же, как и в жизни. Только на работе держишь немножко дистанцию, на работе от тебя много что зависит, приходится в определённых ситуациях так или иначе себя вести. 

Я достаточно открытый человек, в обычной жизни такой же, как и все остальные. Ходит легенда, что человек, который работает в благотворительном секторе, тем более руководит фондом с самого его создания, должен быть каким-то супермегаправильным, не иметь личной жизни. Я всегда говорю, что я такой же человек, как и вы, так же хожу в рестораны, бары, могу где-то поплакать, поругаться, у меня есть татуировки, как и у остальных людей. Я обычная, и эта обычность ввергает людей в шок, потому что все говорят: «Ты вот такая вот» — а я не такая. У людей складывается ореол матери Терезы, которая вот живёт... вот всё... А на самом деле нет. На самом деле я такая же, как и все.

Ксения Алёшина и Регина Крутоус. Фото: Сергей Тарасов, nsknews.info

Регина Крутоус: Но всё равно у человека, который работает в благотворительности, есть отличительные качества?

Ксения Алёшина: Несмотря ни на что, ни на какие обстоятельства, уметь сохранять хладнокровие, уметь быстро сориентироваться в любой ситуации и не переходить границу между помощью и жалостью. Потому что у нас в секторе благотворительности очень часто бывает — вместо того, чтобы эффективно и профессионально помогать, мы переходим в стадию «причинить добро». Когда вот эта грань между благотворителем и благополучателем, нашими подопечными, стирается и мы начинаем дружить с семьями, начинаем слишком к ним привязываться, а потом происходят не очень хорошие вещи. 

Регина Крутоус: Как часто у вас появляется время для отдыха? Чем занимаетесь в это время?

Ксения Алёшина: Каждый день. Я стараюсь читать, каждое утро вставать на час раньше, чтобы сварить кофе и в тишине почитать книгу, потому что я понимаю, что среди дня это не получится. Я занимаюсь вокалом, конечно, не так часто, как хотелось бы, но вот это отголоски какой-то там прошлой творческой жизни. Я стараюсь два раза в неделю встречаться с друзьями. Если у меня есть возможность, куда-то выехать за пределы Новосибирска, чтобы обстановку сменить, даже в Томск, например. Просто на один день уехать и погулять.

Регина Крутоус: Даже сильные женщины часто устают, и где-то в душе им хочется иногда быть слабыми. Позволяете ли вы себе слабости?

Ксения Алёшина: Стала позволять, раньше — нет. Стала позволять, когда мои коллеги начали говорить: «Ксюш, ну что ты таскаешь стулья, ну я же здесь, я же мужчина». А я понимаю, что это не потому, что я так отношусь, а это потому, что я привыкла быть сильной. А сейчас уже нет. 

Регина Крутоус: Ксения, вы считаете себя успешным человеком?

Ксения Алёшина: Наверное, нет.

Регина Крутоус: Что, на ваш взгляд, необходимо, чтобы быть успешным?

Ксения Алёшина: Чтобы я себя считала успешной, надо выполнить тот план, те цели и задачи, которые я перед собой поставила, если мы говорим в профессиональном плане. Окружающие, безусловно, считают меня успешной, и все друзья считают меня успешной, но всё-таки для меня успех — это про ту планку, которую ты сам себе создаёшь, потому что только ты знаешь, на что способен. Я понимаю, что могу гораздо больше, если, например, не буду книги читать по утрам. Но немножко, чуть-чуть надо. Запланировала, что создаю фонд и через определённое количество времени не буду им руководить, буду просто учредителем, а сама буду где-то на берегу моря отдыхать и наслаждаться теми результатами, которых мы достигли, изменениями в системе, передачей опыта на всю страну. И вот тогда я буду считать себя успешной. Сейчас я недостаточно успешна.

Регина Крутоус: Ксения, чем вы больше всего гордитесь в жизни?

Ксения Алёшина: Я горжусь тем, что в жизни никогда не изменяла себе, не переступала через себя. Иногда это тонкая грань, когда тебе нужно и не изменить себе, и не испортить отношения ни с кем, и довести дело до результата, но я этим всё-таки горжусь.

Регина Крутоус: А если бы появилась такая возможность — взять и всё переиграть, вы бы стали хоть что-то менять в вашей жизни?

Ксения Алёшина: Нет, никогда. Это опыт, который привёл меня туда, где я есть.

Блиц-опрос

Ваш девиз. Завтра будет.

Опишите себя в двух словах. Жёсткая, честная.

Когда вы ощущаете душевную пустоту? Когда ребёнку не удалось помочь.

Что бы вы сделали, если бы стали невидимкой? Я бы делала то же самое, что делаю сейчас.

Что вас может вывести из себя? Глупость, хамство и переход личных границ.

Каким людям вы не доверяете? Лицемерным.

Какую книгу перечитываете снова и снова? «Маленький принц».

Ради какой роли вы бы снялись в кино? Ни ради какой, потому что это пройденный этап, когда я училась в культуре. Не хочу.

Какой вы видите свою жизнь через десять лет? Я буду жить на берегу моря и наслаждаться тем, как мой фонд работает с минимальным моим участием и с теми изменениями, которые у нас получились.

Три главных качества, которыми, на ваш взгляд, должен обладать герой нашего времени. Порядочность, целеустремлённость, доброта.

Главные новости вашего города — подписывайтесь на нашу группу Вконтакте.

#Город в лицах #Активный город #Благотворительность #Городская волна #Замечательные новосибирцы