Однажды в Новосибирске: альфрейщик, импрессионист и белогвардейская крыса

Смотрите также

Однажды в Новосибирске: память предков, город приезжих и место в истории

27 октября на радио «Городская волна» (101.4 FM) прозвучал очередной выпуск «Вечернего разговора об истории Новосибирска». В гостях в студии побывал коллекционер, галерист, создатель музея художника Павла Якубовского в Новосибирске Григорий Гапонов. «Новосибирские новости» публикуют полную расшифровку программы.

Евгений Ларин

11:00, 01 ноября 2023

Взгляд назад. Исторический календарь

23 октября 1905 года в Ново-Николаевске провели первую однодневную перепись населения. В городе насчитали 203 квартала, 2,5 тысячи застроенных усадеб и больше 3,5 тысячи жилых зданий. Всего в городе и его окрестностях проживало 26 028 человек, из них 10 769 домохозяев и членов их семей и 11 949 квартиросъёмщиков.

23 октября 1912 года начались занятия в новом здании Ново-Николаевского реального училища, построенного по проекту архитектора Андрея Крячкова. А 23 октября 1939 года это здание на Красном проспекте, 3 по решению облисполкома передали для создания в нём областной клинической больницы на 500 коек с развёртыванием в ней клиники усовершенствования врачей. Ныне в этом здании располагается детская больница скорой помощи.

Детская больница скорой помощи. Фото: nsknews.info

24 октября 1938 года Новосибирск встречал поезд, на котором с Дальнего Востока в Москву ехал экипаж самолёта АНТ-37бис «Родина» в составе командира Валентины Гризодубовой, второго пилота Полины Осипенко и штурмана Марины Расковой. Это они совершили перелёт Москва — посёлок Керби в Хабаровском крае, установив тем самым женский мировой рекорд дальности беспосадочного полёта по прямой. 24-25 сентября 1938 года они пролетели 6450 км за 26 часов 29 минут. Целью перелёта, по словам экипажа, было «продемонстрировать перед всем миром решимость советских женщин, их любовь к родине».

25 октября 1941 года из Москвы в эвакуацию в Новосибирск приехал последний парижский коммунар Адриен Лежен.

26 октября 1898 года при Обской почтовой конторе открыли приём внутренних телеграмм.

26 октября 1941 года каменщик Максименко установил мировой рекорд, уложив за смену с двумя подручными 12 800 кирпичей. Это составило 1020% нормы.

26 октября 1977 года вступил в строй новый Дворец культуры железнодорожников.

Дворец культуры железнодорожников. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

27 октября 1900 года губернское управление разрешило проведение в Ново-Николаевском посёлке 1-2 декабря ежегодной ярмарки.

29 октября 1899 года бывший староста посёлка Ново-Николаевского Илья Григорьевич Титлянов, запасной старший писарь Кавказского окружного артиллерийского управления, обратился к военному министру с прошением о восстановлении его в должности и компенсации убытка, а также об организации в посёлке самоуправления.

Однажды в Новосибирске. Больше хлеба для народа!

23 октября 1956 года Президиум Верховного Совета СССР за перевыполнение плана сдачи хлеба наградил Новосибирскую область самым почётным орденом — орденом Ленина. 27 октября по этому поводу в Новосибирске прошёл митинг трудящихся.

Осенняя жатва 1956 года превзошла все ожидания. Хлеборобы Новосибирской области собрали 100 млн пудов, или 1 638 000 тонн, зерна. Это превышало суммарный урожай 1951, 1952 и 1953 годов. И было на четверть больше, чем в 1954 году, который до этого считали самым урожайным.

В 1956 году орден Ленина получает и ВКЛСМ — Всесоюзный коммунистический ленинский союз молодёжи. В середине 1950-х годов лучших из своих рядов комсомол направлял на освоение целинных и залежных земель.

Комсомольский плакат, который призывал поднимать целину, гласил:

«Этим землям нет цены.

Больше год от года

Брать должны мы с целины

Хлеба для народа».

Новосибирскую областную комсомольскую организацию за активное участие в уборке урожая в районах целины ЦК ВЛКСМ награждал дважды — в 1956 и 1958 годах.

Было — не было. Первый художник Ново-Николаевска

Гость в студии «Городской волны» — коллекционер, галерист, создатель музея художника Павла Якубовского в Новосибирске Григорий Гапонов.

Евгений Ларин: 24 октября в музее на набережной открылась новая художественная выставка — «Живописный дневник Павла Якубовского». Это собрание картин из вашей, Григорий Анатольевич, коллекции. И вы были на открытии выставки. Поделитесь впечатлениями! Что понравилось, что, возможно, не очень?

Григорий Гапонов: Это картины не только из моей коллекции. В её формировании участвовали ещё несколько человек. Мы с ними организовали частный музей. Но, так как помещение, в котором эта коллекция находится, не позволяет приглашать туда всех желающих, этот музей доступен для специалистов, для историков искусства. А такие выставки помогают популяризировать эту коллекцию и показывать её широкой публике.

1 / 11

Открытие выставки «Живописный дневник Павла Якубовского». Фото: Евгений Ларин

Евгений Ларин: То есть вы её периодически выгуливаете?

Григорий Гапонов: Да, это необходимо делать, потому что узкие специалисты, конечно, нужны, и наш музей им нужен, они изучают эту коллекцию. Но важно, чтобы она была доступна и широкой публике.

Во вторник 24 октября состоялось открытие выставки в музее на набережной. Там работы представлены совсем по-другому, потому что музейное пространство позволяет сделать выставку более интересной, рассмотреть предметно каждую картину, каждый документ.

Евгений Ларин: Давайте поговорим теперь и о картинах, и, что нам более важно, — об их авторе, художнике Павле Геронтьевиче Якубовском.

Как бы вы охарактеризовали то собрание работ Якубовского, которое представлено сейчас в музее на набережной? Ведь это же только часть коллекции, которая есть в вашем музее. Это какой-то срез периода творчества, тематическая или настроенческая подборка? Что объединяет эти работы, кроме их автора, художника Павла Якубовского?

Григорий Гапонов: Поскольку художественный зал музея на набережной — это камерное помещение, то, конечно, сделать большую экспозицию там было невозможно. Но те условия, которые там есть, на мой взгляд, дают оптимальное соотношение представленных картин и документов. Задача музейных работников, по-видимому, состояла в том, чтобы завязать первое знакомство посетителей с художником Якубовским.

Там речь идёт не о том, чтобы максимально полно представить его живопись, его творчество, а о том, чтобы рассказать о личности художника, потому что он неразрывно связан с Ново-Николаевском — Новосибирском. Не зря его называют первым художником нашего города.

Евгений Ларин: К этому мы обязательно ещё вернёмся, но прежде я хотел бы поговорить о художественной стороне выставки, ведь для музея истории города, которым является музей Новосибирска и все его отделы, в том числе, и музей на набережной, открытие художественной выставки — это всегда событие, это довольно необычно. Но вот для музея на набережной — это уже далеко не первый опыт, потому художественный зал там появился уже больше года назад, и с тех пор он никогда не пустует.

Так вот о художественной стороне. Для меня большим открытием стало то, что Якубовского называют импрессионистом. На мой взгляд дилетанта, импрессионизм как-то не очень характерен для Сибири. И вообще импрессионизм кажется чем-то буржуазным, а Якубовский — это советский художник! Мы действительно можем его называть импрессионистом?

Григорий Гапонов: Ну, насчёт советского художника я бы не сказал! Как художник Якубовский начал формироваться ещё до революционных событий. В архивах сохранилась информация, что в выставках в Ново-Николаевске Якубовский участвовал, начиная с 1912 года.

Называть художников импрессионистами или кем-то ещё — это очень распространённое явление. Но это обывательское понятие. Известный искусствовед Павел Муратов учил никогда не приклеивать к художникам никаких ярлыков. Но что касается импрессионизма по отношению к Якубовскому, то здесь, конечно, не без этого.

Павел Якубовский. Очаков, 1916 год. Фото: музей Новосибирска

Во-первых, он жил и творил в то время, и работы, которые у нас представлены на выставке, относятся к началу 1920-х годов. Конечно, Якубовский жил не в вакууме, несмотря на то, что ему не довелось поучиться в Санкт-Петербурге или в Москве, — он учился у приезжих художников. Влияния, которые были во всём мире, конечно, отразились и на Якубовском. В своём творчестве он всегда искал цвет и свет, — это его интересовало больше всего. Отсюда его манера, которая похожа на импрессионистическую. В каких-то его работах, может быть, есть и что-то авангардное.

Евгений Ларин: Крупные мазки?

Григорий Гапонов: Мазки, цвет и другое. Тогда время такое было, — время смешения всех стилей, новых открытий, всевозможных «измов». Всё это влияло на Якубовского.

Евгений Ларин: В общем, называть Якубовского импрессионистом не будет преувеличением или передёргиванием, в его работах, действительно, есть черты, характерные для импрессионизма.

Григорий Гапонов: Его даже можно назвать сибирским импрессионистом. Для того, чтобы популяризировать творчество Якубовского, такие ярлыки нам понадобятся.

1 / 6

Репродукции картин Павла Якубовского. Фото: музей Новосибирска

Евгений Ларин: С творчеством Павла Якубовского музей на набережной начал знакомить своих посетителей ещё в прошлом году, когда в музее появилась одна картина Якубовского. Она была включена в выставку «Над широкой Обью» наряду с картинами другого новосибирского художника, — Григория Ликмана.

Эта была очень маленькая картина размером с почтовую карточку, с открытку, — это этюд, — её передал в дар музею один из новосибирских коллекционеров. Картина называется «Баржи на Оби». И для музея на набережной она оказалась очень важной, даже знаковой. Всё дело в том, что пейзаж на этой картине — это буквально вид из окна художественного зала музея, в котором она экспонировалась. Это картина 1931 года, и если из вида из окна убрать соседнее здание на Обской, 2, убрать строящийся новый автомобильный мост, который сейчас загораживает железнодорожный мост, и добавить пристань и баржи, то мы получим именно тот пейзаж, что на картине Якубовского. Разве что чуть-чуть другой ракурс.

Что можно сказать про Ново-Николаевск — Новосибирск Якубовского? Каким мы можем разглядеть наш город на его картинах? Какое он создаёт впечатление, как уж Якубовский — импрессионист?

Григорий Гапонов: В Ново-Николаевск его привезли из Курской губернии, когда ему было 8 или 9 лет, в 1899 году. Население посёлка тогда составляло 10 тысяч человек. Когда он участвовал в первых выставках, о которых нам известно из документов, в городе жило порядка 60 тысяч человек — таким, как я прочитал, было население города в 1914 году. Сколько было в то время художников? Но сколько бы их ни было, они в основном были приезжими — из Томска, Иркутска и других крупных по тому времени городов с богатой художественной жизнью.

В работах Якубовского, связанных с Ново-Николаевском, художник, прежде всего, запечатлел свою семью, дом на улице Чехова, в котором он жил. Много работ, конечно, нам не известно. Вполне возможно, что они ещё найдутся, где-то есть виды Ново-Николаевска — Новосибирска. Но я так понимаю, что их было не так много.

Первые работы, которые нам известны, датируются 1909 годом. Тогда он учился в живописно-малярной мастерской Игнатьева, и это, похоже, были его ученические работы. Можно сказать, что Ново-Николаевск Якубовский мог запечатлеть, начиная с этого времени. Потом, когда он уже стал зрелым художником, он, конечно, писал город. У нас есть работы, датированные 1916 годом, 1918 годом, но до 1918 года у нас в коллекции городских пейзажей нет. Есть более поздние работы, созданные им в Иркутске. Дело в том, что после того, как его мобилизовали в 1914 году, в Ново-Николаевск он вернулся только в 1923 году. Работы, на которых запечатлён наш город, у нас есть, начиная только с 1923 года.

Григорий Гапонов. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Что мы там видим?

Григорий Гапонов: Это разные работы, среди них есть и импрессионистические. Якубовского всегда интересовали свет, солнце, радостный яркий пейзаж частных домов, снег, который мы видим на картине «Морозное утро».

Ещё есть очень красивая атмосферная работа, где мы видим метель, дымку. Очень сложно передать состояние природы. Когда мы смотрим на работы настоящего художника, мы понимаем, утро там изображено или вечер. Это очень сложно отобразить. У Якубовского видно, что это утро, мороз, и лошадь с телегой идёт в дымке, в тумане.

У него есть ряд работ, которые написаны в Ново-Николаевске в 1923 году, когда он вернулся сюда из Иркутска. Есть картина «Купание на Ине», — там мы видим уже практически ночь, дети купаются в речке. Тоже интересная работа.

Стоит отметить то, что чтобы использовать яркие цвета, которые использовал Якубовский, нужно быть либо большим профессионалом в этом деле, либо смелым художником. Его работы очень эмоциональны, они, действительно, его роднят с импрессионистами: широкие мазки, пастозная техника, цвет и свет.

Евгений Ларин: У меня появился, возможно, несколько провокационный вопрос. Что есть на картинах Якубовского такое, что может быть на картинах только новосибирского художника? То, чего не написал бы художник из какого-то другого города, чего мы ни в каком другом городе увидеть бы не смогли? Какая-то такая уникальная особенность, которая делает живопись Якубовского ценной именно для истории города?

Григорий Гапонов: Все его работы такими и являются. Как художник Якубовский сформировался в Ново-Николаевске и, в отличие от многих других, он нигде больше долго не жил.

Павел Якубовский с женой Верой, 1927 год. Фото: музей Новосибирска

Евгений Ларин: Он ведь самоучка?

Григорий Гапонов: Да, но он всё-таки оканчивал живописно-малярную мастерскую Игнатьева. Там готовили альфрейщиков, которые декорировали интерьеры ново-николаевских домов и госучреждений. Конечно, больше всего он занимался самообразованием, но тогда это было распространённой практикой. В город приезжали именитые художники, давали уроки и Якубовский учился у них.

Если мы посмотрим работы искусствоведа Павла Дмитриевича Муратова о начале художественной жизни в Сибири, то он там говорит об Иркутске, Омске, других городах, а о Ново-Николаевске речь ведёт, начиная только с 1918 года. 

И так как он здесь полностью сформировался, впитал в себя эту местность, эту жизнь, вырос здесь, провёл сознательные годы, то, конечно, это на 100% новосибирский художник, и любая его работа несёт отпечаток Ново-Николаевска — Новосибирска. И этим он интересен, самобытен. Кто-то может сказать, что Якубовский импрессионист, кто-то — что он реалист, но всё равно его творчество — это наше, родное, новосибирское.

Евгений Ларин: То есть, можно сказать так: даже если мы не узнаём наш город на картине, не можем точно сказать, Иня это или Томь, то всё равно в этой картине сидит какая-то «новосибирскость», и мы безошибочно её признаём.

Григорий Гапонов: Конечно! Когда Павлу Якубовскому было только 9 лет, ему какой-то художник, скорее всего, самодеятельный, подарил краски и кисти, и он увлёкся рисованием. Он сформировался в нашем городе и эстетически, и в художественном плане, здесь он вырабатывал свой стиль. Для каждого художника важно найти свой стиль, и Якубовский, видимо, всё-таки его нашёл, он отличается от других.

Евгений Ларин: На открытии выставки в музее на набережной вы обмолвились о том, что за каждой работой Якубовского стоит какая-то история. Какие истории о Новосибирске стоят за его картинами? Какие здесь можно привести примеры?

Григорий Гапонов: Жизнь Якубовского была драматична. Когда его ещё ребёнком привезли в Ново-Николаевск, его мать вышла замуж за Кириченко, у Павла появились сёстры и братья. А когда он был ещё подростком, мать с мужем развелась, ей стало тяжело содержать семью. В 12 лет Якубовский отправляется работать молотобойцем в кузницу. И это было только начало его драматичной судьбы.

Павел Якубовский (слева). Фото: музей Новосибирска

Ещё в юности он заболел туберкулёзом. Семья жила очень бедно, ему приходилось работать не только молотобойцем, но и где только придётся. А он всю жизнь хотел быть художником, его всегда влекло это ремесло, но приходилось зарабатывать на хлеб разными способами.

Потом началась Первая мировая война, потом его призвал Колчак, потом в Красноярске их часть в 1919 году переходит на сторону красных, потом он служит на бронепоезде в Красноярске и Иркутске. Был даже такой эпизод, что его посадили на гауптвахту. Потом был тиф, потом — милитаризация труда. И так далее... В 1945 году, когда ещё война не была окончена, Якубовский умирает весь больной и в нищете. Последняя выставка, в которой он участвовал, прошла в январе 1945 года. Вот такая у него была судьба. У него есть, например, автопортрет 1922 года, где он после тифа. И там хорошо видно, что с ним произошло, — он чуть не умер.

Евгений Ларин: Неоднократно было отмечено, что наследие Павла Якубовского — это не только его живописные работы. Но это и его дневники, — собственно рукописи, в которых его мысли, переживания, его действительность. И насколько я понимаю, ценность этих дневников не только в том, что они, как любые дневники, содержат свидетельства эпохи, но и в том, что это вообще довольно большая редкость, — рукописные дневники художника, живописца. Это так?

Григорий Гапонов: Это действительно так. Это большая редкость ещё и потому, что это дневники, которые были написаны в начале века, в 1920-е годы, в лихолетье, когда многие художники не вели никаких дневников. Им было просто не до дневников. И такие записи по определению очень редкие, — какие бы они ни были, не только связанные с художественной жизнью.

Также обращают внимание на то, что работы Якубовского часто небольшого размера. Всё дело в том, что тогда не было ни красок, ни холстов, ни картона.

Евгений Ларин: То есть это была вынужденная мера, — рисовать на клочках размером не больше почтовой открытки?

Григорий Гапонов: По большей части, да, вынужденная. Потом писать маленькие этюды у него уже стало привычкой. В художественных кругах Якубовского называли миниатюристом. Он писал этюды размером меньше открытки, но в большом количестве.

То, что дневники художника сохранились, — это большая удача. В них мы видим не только то, что происходило с Якубовским, там есть и то, что думали люди того времени в Ново-Николаевске.

Евгений Ларин: А что они думали? Вы же не просто читали эти дневники, вы их расшифровывали. Что из них запомнилось больше всего?

Григорий Гапонов: Эти дневники построены в виде писем либо родителям, либо товарищам. Но я считаю, что это часть дневников, — то, что нам доступно. Видимо, он писал сначала черновик, а потом письмо, которое отправлял. Так они и сохранились. Но есть и записи, в которых содержатся просто его рассуждения. В том числе там есть рассуждения того времени, когда уже произошла революция, они — о жизни простого человека. Дескать, одни тянут в одну стороны, другие — в другую, и разобраться в этом сложно. Мол, паны дерутся — у холопов шапки трещат. Такой смысл.

Григорий Гапонов и Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Отношение художников, поэтов к революции всегда было сложным. Для одних была надеждой на новую лучшую жизнь, для других — крушением всех надежд, вообще всего. Как Якубовский воспринял революцию, принял ли он её?

Григорий Гапонов: Он всегда хотел быть художником, но всегда случались какие-то события, которые отдаляли его от его мечты. А после революции ему было не сладко, потому что хоть его часть и перешла на сторону красных, но его ещё долгое время называли белогвардейской крысой. Об этом есть в письмах.

Евгений Ларин: Кто его так называл?

Григорий Гапонов: Другие сослуживцы, идейные большевики. На службе он занимался, в основном, написанием каких-то плакатов, агитации, был библиотекарем, — в отличие от многих других, он умел читать и писать. То есть он занимал должности, которые не предполагали активной большевистской пропагандистской работы. Якубовский всегда был таким, — его больше интересовала живопись, творческие задачи. Он не был вовлечён в политику

Евгений Ларин: Своих соображений по поводу революции он не высказывал?

Григорий Гапонов: Сохранилась его серебряная чайная ложка, с которой он не расставался всю жизнь. И на ней он выгравировал серп и молот. Ложка царская, дореволюционная, а гравировку он эту сделал, видимо, после 1918 года. Конечно, он тоже был увлечён разными идеями, и кто знает, что у него было в мыслях?

Евгений Ларин: А как ему удалось избежать репрессий, и ему не припомнили его колчаковское прошлое? Или припомнили, но как-то всё обошлось?

Григорий Гапонов: Я думаю, что роль сыграла его полная аполитичность. Его интересовала только живопись, это его и спасло. Хотя, он был участником Ассоциации художников революционной России, которая была организована в 1926 году в Ново-Николаевске и просуществовала меньше года. Потом она трансформировалась в «Новую Сибирь», которая тоже просуществовала недолго, потому что эта организация стала неугодна власти. Многие члены АХРР были репрессированы, а вот Якубовский как-то проскочил.

Евгений Ларин: Есть ещё такая интересная деталь: самый, наверное, известный портрет Якубовского — это портрет человека в форме русской императорской армии. Может создаться впечатление, что он был кадровым военным, служакой, но на самом деле он даже во время Первой мировой войны в боевых действиях не участвовал, потому что он был далеко от фронта.

Григорий Гапонов: Речь идёт, видимо, о фотопортрете того времени, когда его мобилизовали в августе 1914 года. Есть ещё его портреты времён Первой мировой — 1915, 1916 года. Служил он сначала в Маньчжурии, а потом в крепости Очаков. И, действительно, в отличие от его ново-николаевских друзей, ему не пришлось участвовать в боевых действиях, потому что те части, в которых он служил, на фронте не были. Поэтому у него была возможность...

Евгений Ларин: Играть на балалайке в сопках Маньчжурии!

Григорий Гапонов: Да, играть на балалайке. Кстати, я прочитал, что в Ново-Николаевске в 1914 году был организован оркестр балалаечников, то есть, судя по всему, тогда в нашем городе многие увлекались игрой на этом инструменте. И вот у Якубовского был свой ансамбль, он писал портреты сослуживцев, плакаты. В его письмах времён Первой мировой войны мы видим его рассуждения о том, какие он ставит перед собой творческие задачи. Один из товарищей ему написал письмо о том, что в 1915 году в Томске проходила выставка Чорос-Гуркина. А Якубовский пишет, что, дескать, для него Гуркин не загадка, поскольку, видимо, они встречались уже на других персональных и сборных выставках.

Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: А Чорос-Гуркина алтайцы считают своим национальным художником!

Григорий Гапонов: Да, это знаменитый алтайский художник, он считается лучшим художником Сибири.

Евгений Ларин: То, что в более поздний период творчества Якубовский много писал по заказу власти, в частности, Кузнецкий металлургический комбинат, — это было непременным условием существования и выживания художника в Стране Советов? Он должен был писать эти социалистические сюжеты по заказу? То есть нельзя было просто работать кочегаром, чтобы при этом твои картины брали на выставки? Обязательно нужно было работать на власть?

Григорий Гапонов: Многие художники сейчас мечтают об этом! А тогда был государственный заказ, выполняя который можно было заниматься и своим творчеством. Якубовский так и делал. Для государства он писал по большим заказам, среди художников даже была конкуренция, за это платили приличные деньги. А для себя он писал, в основном, пейзажи.

Да, он действительно выполнял заказы для КМК — Кузнецкого металлургического комбината. Многие художники это делали, потому что это была гигантская стройка, стройка века, её надо было воспевать, описывать. Потом были и другие работы. И там Якубовского тоже интересовал цвет. Орджоникидзе на партактиве КМК — там такая яркая скатерть! Выплавка чугуна — тоже импрессионистическая работа. Поэтому, несмотря на то, что он выполнял государственный заказ, он одновременно решал и свои творческие задачи.

Евгений Ларин: То есть это его не угнетало?

Григорий Гапонов: Нет, он к этому очень хорошо относился, он был рад таким заказам и добросовестно их выполнял. Есть фотографии, где мы видим, как для того, чтобы вписать в работу человека, он во дворе своих родных просил встать, сам становился, потом фотографировал, чтобы вписать в картину.

Это была картина «Золото — стране». Идея её заключается в том, что пока всё трудоспособное население на войне, дети и старики моют золото стране, которая нуждается в закупке хлеба и оружия. Якубовский разработал окончательный эскиз картины — старик и дети моют золото, прописал лицо старика и жизнь художника оборвалась. Картину он не закончил.

Так что работа на заказ была неотъемлемой частью художественной жизни тех лет, и у Якубовского были такие сюжеты, как побег Сталина из ссылки, встреча с Орджоникидзе, Ленин и Крупская и так далее.

Евгений Ларин: Выставка «Живописный дневник Павла Якубовского», о которой мы сегодня говорили, — это уже не первая выставка, в которой участвует ваша коллекция. Обратили ли вы внимание, что-то меняется от выставки к выставке? Я говорю об отношении к этому художнику, о его восприятии зрителем, об интересе к нему со стороны горожан, посетителей музеев?

Смотрите также

Однажды в Новосибирске: неприличная профессия, легпром и сибирские узоры

Григорий Гапонов: Безусловно, меняется, да ещё как! И будет меняться. Всегда происходит переоценка того, что было. И сейчас эта переоценка нам ещё предстоит, потому что перед нами цельная история художественной жизни Ново-Николаевска начала прошлого века, которая достойна коллекции и Русского музея, и Третьяковской галереи. Якубовский — это жемчужина, которая сформировалась здесь и она очень самобытная. Назовите мне другого такого художника этого периода, которого можно поставить рядом? Его просто нет!

Евгений Ларин: Григорий Ликман.

Григорий Гапонов: Ликман был намного позже. Он в Новосибирск приехал уже после 1926 года, а я говорю про начало века и про художника, который полностью сформировался в нашем городе. Это очень важно для той территории, где мы находимся. Такова практика во всём мире: художники, которые выросли в том или ином месте, ценятся больше, чем те, которые приехали потом.

Новосибирску для себя имя Якубовского ещё предстоит открыть, скорее всего, оно тоже будет брендом нашего города. Гости города сейчас с восхищением смотрят на Якубовского.

Евгений Ларин: Давайте резюмируем нашу сегодняшнюю беседу. Каков главный вклад Павла Геронтьевича Якубовского в художественную культуру нашего города?

Григорий Гапонов: Перечислять все его заслуги нам не хватит никакого времени, но мы сегодня совсем не говорили про его деятельность как архитектора, про то, как он участвовал в росписи купольных розеток в оперном театре и даже участвовал в конкурсе на его проект. По проектам Якубовского в Новосибирске было построено несколько зданий. Можно ещё сказать о его сыне, Аскольде Павловиче Якубовском, который стал известным писателем. А Павел Геронтьевич ещё был театральным художником и изобретателем. Всё это требует изучения и открытия для широкой публики.

Якубовский для нас — это, действительно, первый художник нашего города, первый импрессионист, человек, который сформировал художественную жизнь начала века, других таких ярких имён мы не знаем. И его судьба — это судьба города Ново-Николаевска — Новосибирска, он жил с этим городом, он многое для него сделал. И следы этой деятельности видны и сейчас — будь то оперный театр или его живописные работы, дневники. Художник Якубовский — это очень важная часть нашего города, я считаю, что это будущий бренд Новосибирска.

Главные новости из жизни нашего города — подписывайтесь на нашу группу в Одноклассниках.

#Городская волна #Городская история #Однажды в Новосибирске