Однажды в Новосибирске: пипидастр, штос и Голливуд за Каменкой

Смотрите также

Чем удивила Ночь музеев в Новосибирске в 2022 году

27 мая на радио «Городская волна» (101.4 FM) прозвучал очередной выпуск «Вечернего разговора об истории Новосибирска». В гостях в студии побывали директор музея Новосибирска Елена Щукина, руководитель музея Октябрьского района «Закаменка» Игорь Костылев и руководитель музея Железнодорожного района Алексей Авдеев. «Новосибирские новости» публикуют полную расшифровку программы.

Евгений Ларин

12:39, 01 июня 2022

Взгляд назад. Исторический календарь

24 и 25 мая 1909 года в Ново-Николаевске прошли гастроли театра Комиссаржевской. За полмесяца до начала гастролей в Ново-Николаевске произошёл большой пожар, сгорело около восьми сотен домов и более шести тысяч жителей остались без крыши над головой. Тяжёлое положение погорельцев тронуло Веру Комиссаржевскую. Ещё до приезда сюда она решила отчислить в пользу пострадавших 15% всех денежных сборов со всех спектаклей в городе.

В ночь с 25 на 26 мая 1918 года в Ново-Николаевске произошёл контрреволюционный переворот. Чехословацкий корпус российской армии, который находился в городе, совместно с белогвардейским подпольем поднял мятеж, захватил ново-николаевский совет депутатов и после непродолжительного боя с красными сверг в городе молодую советскую власть.

25 мая 1925 года Президиум ВЦИК утвердил постановление об образовании Сибирского края с центром в Ново-Николаевске. В Сибкрай вошли Новониколаевская, Омская, Томская, Енисейская и Алтайская губернии, а также автономная область Ойротия, то есть Горный Алтай.

29 мая 1906 года благотворительное общество «Ясли» открыло первый приют для маленьких беспризорников, — как было сказано «для постоянного призрения беспризорных детей обоего пола, и для дневного ухода за малыми детьми матерей, выходящих из дому на подённую работу». 

Приют располагался в специально построенном здании на улице Болдыревской, ныне Октябрьской. До наших дней здание не сохранилось. На его месте сейчас медучилище № 3.

29 мая 1957 года состоялась дегустация изделий Новосибирской шоколадной фабрики имени Героев Сталинграда. Было представлено 36 сортов конфет. Среди новинок — шоколадные медали с изображением оперного театра и новосибирского вокзала.

Однажды в Новосибирске. Сухари для фронта

23 мая 1902 года в Ново-Николаевске, в пока ещё посёлке с развитой мукомольной промышленностью, началось строительство крупного сухарного завода военного ведомства, — Обского продовольственного интендантского заведения.

Местом для строительства выбрали участок, прилегающий к Оби, между речками Малой, то есть первой, и Большой — второй — Ельцовками. Завод состоял из комплекса зданий.

Сам завод представлял собой солидную каменную постройку с высокой кирпичной трубой. Завод состоял из двух одноэтажных корпусов, которые соединял третий, двухэтажный, корпус с башней четыре яруса. Кроме здания собственно завода, там было два кирпичных магазина, иначе говоря, склада, два жилых деревянных дома, две казармы, железнодорожная ветка, несколько сараев и других хозяйственных построек.

Военно-сухарный завод вступил в строй 27 ноября 1903 года. Предприятие было принято в казну для эксплуатации актом комиссии под председательством помощника окружного интенданта Сибирского военного округа статского советника Соловьёва. 

Всё оборудование для сухарного завода было закуплено в Германии. Это было предприятие с полным законченным циклом производства. Здесь перемалывали зерно в муку, замешивали тесто, выпекали караваи, резали их на ломти и сушили сухари.

Во время первой мировой войны, когда Российская империя воевала уже на германском фронте, возить сухари из Сибири стало невыгодно, и завод постепенно пришёл в упадок.

В конце 1920-х годов на территории бывшего сухарного завода разместили предприятия Сибкожтреста: шорно-седельную фабрику, раскройно-посадочную фабрику им. Сталина, хромовый завод, Кожзавод № 6. В 1935 году здание завода перестроили в корпус обувной фабрики имени Кирова. До настоящего времени оно не сохранилось. Впрочем память о заводе живёт в названии улицы Сухарной, а также 1-ой Сухарной, 2-ой Сухарной и 2-ой Сухарной Береговой.

Было — не было. Особенная ночь

Гости в студии «Городской волны» — директор музея Новосибирска Елена Щукина, руководитель музея Октябрьского района «Закаменка» Игорь Костылев и руководитель музея Железнодорожного района Алексей Авдеев.

Алексей Авдеев, Игорь Костылев, Елена Щукина, Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Удивительная вещь — цифры. Они, как правило, долго не задерживаются в памяти. При редактировании текста, например, мы стремимся, прежде всего, избавиться от цифр. Или, по крайней мере, свести их к минимуму.

Но, как ни странно, именно цифры часто оказываются самой важной информацией. Ведь сначала интересуются, сколько человек пробежал километров и сколько у него на это ушло времени; спрашивают, как высоко человек прыгнул и как глубоко нырнул, — тоже в метрах; выясняют, сколько человек съел пончиков за 60 секунд. И уже только потом задаются вопросом, зачем человек произвёл все эти действия и какие они на него произвели впечатления.

Таким образом, чтобы оценить масштаб и значение какого-то события мы, прежде всего, прибегаем к цифрам. Елена Михайловна, как прошла Ночь музеев в Новосибирске — в цифрах?

Елена Шукина: Мы будем говорить только о площадках музея Новосибирска, потому что в нашем городе есть и другие музеи. В этом году музей Новосибирска открыл площадки девяти филиалов, — отделов, которые расположены в разных районах нашего города. Всего к нам пришли 4727 посетителей, из них больше тысячи человек — в музей на набережной. Но это не удивительно, потому что этот музей большой, он находится в очень удобном месте. Немаловажным фактором стало то, что в этом году нам повезло не только с погодой, а последние лет шесть мы каждый раз мучились, — то дождь, то ветер...

1 / 20

Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Евгений Ларин: А последние два года всё вообще проходило исключительно онлайн.

Елена Щукина: Онлайн — это вообще отдельная история. Но в этом году, к счастью, одновременно с Ночью музеев не было никакого чемпионата по футболу, никаких спортивных соревнований, которые, конечно, оттягивали наших посетителей и, прежде всего, молодёжь, которую мы больше всего ждали. Поэтому показатель, который мы увидели в этом году, оказался достаточно успешным. Но главное, что мы увидели даже не большое количество посетителей, а заинтересованных, благодарных горожан, которые к нам пришли. Так что, думаю, что музей свою задачу на этот раз выполнил.

Евгений Ларин: Какие события Ночи музеев вы бы назвали самыми яркими, какие из них прямо выстрели на каких-либо площадках?

Елена Щукина: Я бы, наверное, не стала выделять какой-либо квест, какую-то гостиную или встречу, поскольку на каждой площадке были замечательные предложения. Сотрудники музея, мои коллеги молодцы в том, что смогли подготовить разнообразные и разноформатные события, которые были интересны и тем, кто хотел, чтобы это было живо и нескучно, и тем, кто хотел посидеть в тишине, и тем, кто хотел внимательно послушать, и тем, кто хотел привести детей и чем-то их занять. 

Евгений Ларин: Давайте теперь поговорим о том, что происходило на разных площадках. У нас в студии руководители двух отделов музея Новосибирска. Расскажите, как прошла Ночь музеев у вас?

Алексей Авдеев: Темой Ночи музеев-2022 стала история повседневности. Музей Железнодорожного района на Ночь музеев мы превратили в привокзальный околоток начала 20 века и решили рассказать о том, чем развлекали себя обыватели, горожане после того, как заканчивали работу. Наша программа строилась вокруг отдыха горожан. Мы уделили внимание культуре в повседневности, поэтому в этом году показали народный театр, исполняли романсы под гитару, читали стихи поэтов Серебряного века, а также у нас было несколько тематических экскурсий в рамках действующих выставок. А незадолго до полуночи мы провели викторину с призами, — викторину, посвящённую исчезнувшим профессиям и редким словам. Это те профессии и слова, которые встречались в повседневной жизни начала 20 века. Например, нужно было назвать разницу между пюпитром и пипидастром.

В Ночь музеев всегда есть чему удивиться. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Ещё пендельтюр забыли!

Алексей Авдеев: Действительно, про пендельтюр мы нынче как-то вспомнили. А между тем пипидастр — это метёлка для смахивания пыли, пюпитр — это подставка для нот, а пендельтюр — подвижная дверь на шарнирах, которую устанавливали в ковбойских салунах Дикого Запада А также такая дверь есть нашем метрополитене, с ней мы сталкиваемся каждый день.

Евгений Ларин: А о каких исчезнувших профессиях вы говорили?

Алексей Авдеев: Таких профессий достаточно много. Например, профессия золотаря. Многие думают, что это человек, который что-то делает с золотом, ювелир, который изготавливает украшения. И те, кто так думал, были поражены, когда узнали, что золотарь — это, по сути, ассенизатор, который занимается очисткой выгребных ям. Тонкий юмор наших предков в том, что содержимое выгребных ям называли ночным золотом.

Евгений Ларин: Прекрасное поэтичное сравнение! Я ещё знаю, что у вас по околотку ходила цыганка. Почему цыганка?

Алексей Авдеев: Мы подумали о том, что на нашем привокзальном околотке происходит постоянное движение совершенно разных людей. Мы каждый на себя примерили образы начала XX века. Я был купчиной, моя верная помощница методист Лариса Данилова была очень колоритной базарной торговкой, а Ольгу Добрынину, которая у нас работает экскурсоводом, — она очень яркая, экспрессивная, — мы нарядили цыганкой. И она так здорово вписалась в этот образ, что не выходила из него на протяжении всего вечера. Она пела песни, танцевала, громко обо всем рассказывала. 

Евгений Ларин: Огромные группы вообще были очень характерной приметой Ночи музеев. Музей Октябрьского района в социальной сети даже выложил фото с одной из локаций, где в качестве квеста было предложено найти в массе народа экскурсовода. А это было не так просто. Игорь Олегович, как на вашей площадке прошла Ночь музеев, что было интересного?

Игорь Костылев: Наша площадка тоже была аншлаговой. Не было ни минуты, чтобы у нас не было хотя бы пяти человек. На самом деле одномоментно их было значительно больше. Наша программа называлась «Добрый вечер, господа и дамы» и она тоже была связана с отдыхом. В преломлении нашей площадки — с отдыхом благородного человека начала XX века. Это условный купец или достаточно богатый горожанин, мещанин, который благородно начинает своё утро, благородно проводит день и так же его заканчивает.

А для чего этот благородный человек вставал утром, делал зарядку и брился? А для того, чтобы вечером пойти и проиграться в пух и прах в карты! Из своих загашников мы извлекли игру, которая называется «Штос». Игра эта не на умение, а исключительно на везение. Многие особенности этой игры раскрыты в «Пиковой даме». Правда, к сожалению, ни одного Германа к нам не пришло, мы выясняли. Никто, правда, карету не проиграл. Но кто-то проиграл условный стог сена. Просто так мы не играем! 

В то же время в уличной части нашей программы у нас проходила ярмарка. Это тоже одно из развлечений как благородного человека начала XX века, так и не самого благородного. Наличие у нас ярмарки оправдано тем, что буквально в паре сотен метров от нашего музея в конце XIX века был самый первый в городе рынок. Первая базарная площадь находилась на месте площади, которая сейчас носит имя Бадагова. Так что всё в рамках исторического канона.

Заканчивалась наша музейная ночь экскурсией по криминальным местам с воспоминаниями и реальной газетной хроникой.

Игорь Костылев и Елена Щукина. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Закаменка во всей своей красе!

Игорь Костылев: Не только Закаменка, мы и центральную часть упоминали.

Евгений Ларин: Елена Михайловна, возможно, это не было столь очевидно и, на первый взгляд, может быть, и незаметно, но я знаю, что программы всех музеев под крылом музея Новосибирска, всех его отделов, были объединены одной общей идеей. Её могли хорошо увидеть и проследить те, кто смотрел трансляцию из киноконцертного комплекса Маяковского, а те, кто приходил на музейные площадки, могли об этом только догадываться.

Елена Щукина: Да, Алексей уже назвал эту тему, — это история повседневности. Онлайн-студия в киноконцертном комплексе Маяковского — это продолжение нашей прошлогодней традиции. Мы постарались рассказать истории о том, как проживал день житель нашего города. Начинали мы с завтрака в Доме с часами и заканчивали событием, которое, если повезёт, происходило в жизни советского человека, — заграничным путешествием. Мы представляли в студии уникальные музейные предметы, различные исторические факты, хронику и людей, которые к нам приходили в течение всего вечера.

Дом с часами. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Евгений Ларин: Елена Михайловна, как, по-вашему, Ночь музеев для музеев — это выставка достижений музейного хозяйства? Какова её миссия?

Елена Щукина: Если мы вспомним, как начиналась Ночь музеев в 1997 году, то тогда берлинским музеям, которые увидели отток посетителей, пришла, на мой взгляд, блестящая идея — попробовать нестандартный формат и открыть двери ночью. Первое время музеи просто открывались ночью и больше ничего не делали.

С другой стороны, нужно сказать и о самих сотрудниках музея. Ночь музеев — это самый большой проект в году, в который мы вкладываем много усилий и разных ресурсов. И это возможность для сотрудников что-то придумать и проявить себя. Когда бы они ещё примеривали на себя образ цыганки или водили горожан по криминальным местам, — хотя как раз такая экскурсия в репертуаре музея существует. В музее работают люди творческие. Ночь музеев — это хороший шанс проявить себя в творческом плане, раскрыться.

Евгений Ларин: Музей Новосибирска — это, в первую очередь, музей истории Новосибирска. И слово «удивлять» у нас уже прозвучало. А чем может удивлять история Новосибирска?

Елена Щукина: Часто слышишь, дескать, ну что это, — Новосибирску всего 129 лет! О чём, мол, вы говорите? Каким-то городам 300 лет или даже тысяча, — вот это да! Но мне кажется, что Новосибирск удивителен тем, что за такой короткий промежуток времени город пережил столько событий, здесь оказалось столько выдающихся людей, настоящих пассионариев. Город накопил столько исторических фактов, сколько всем этим многовековым городам и не снилось. Не каждый город может этим похвастаться. Редко такими успешными становятся города, которые никто не собирался основывать, которые растут вопреки, которые, по сути, являются самозванцами. Если почитать газеты конца XIX — начала XX века, то там везде постоянно критикуют этот Ново-Николаевский посёлок. Зачем, дескать, он нужен! То там разбойники и грабители, то там пьяницы. Неприятие это было достаточно уверенным. Старым окрестным городам, — Томску, Омску, Колывани, Бердскому селу, — мы не нравились.

Алексей Авдеев и Игорь Костылев. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Но наш город ведь не рубль, чтобы всем нравиться. Кстати, неприятие это часто смешивалось с удивлением в тех же газетах, — откуда что взялось?!

Елена Щукина: Удивляет ещё то, что когда читаешь воспоминания достаточно значимых людей, которые ехали через наш город по Великому сибирскому пути в ссылку. А их было довольно много, — они проезжали по железнодорожному мосту, они видели этот нахальный хаотичный посёлок, грязный и неухоженный, — то большинство из них говорило, что этому посёлку уготовано великое будущее.

Евгений Ларин: А какие истории удивляют вас, Игорь Олегович?

Игорь Костылев: Пожалуй, главное, что удивляет — это изначальная невероятная амбициозность города. Ему, скажем, каких-нибудь десять лет, а он уже думает о трамвае. Городу десять лет, а в городе говорят о том, что ему нужна канализация. Город только что почти весь сгорел, а люди вместо того, чтобы думать, как отсюда сбежать, думают о том, что теперь нужно строить каменные дома, а плюс к ним — школы. 

Долгое время там располагалась кинокопировальная фабрика. Её сотрудники вспоминали, что именно на этой фабрике впервые в Советском Союзе начали копировать цветное кино. До этого весь «цвет» производили в ГДР и вообще за рубежом.

Ещё из амбиций — закаменский аэродром. Просуществовал он относительно недолго, но целых два года там работала школа гражданской авиации, попасть в которую было невероятно сложно. Такого конкурса сегодня нет, наверное, ни в один вуз. Со всей Сибири туда отобрали несколько сотен человек, из них выбрали около сотни. В отряд космонавтов, наверное, так серьёзно не отбирали, как отбирали первых гражданских пилотов. В итоге из оставшейся сотни соискателей отобрали 32 человека, то есть две группы. Почему? А потому что было лишь два учебных самолёта. Учебное время было рассчитано вплоть до часа. Таких амбициозных историй за всё время существования города — по нескольку на каждое десятилетие.

Игорь Костылев. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Алексей Сергеевич, а вас чем удивляет история Новосибирска?

Алексей Авдеев: В этом году буквально за четыре дня до Ночи музеев нам в руки попал листок из ново-николаевской газеты начала XX века, где на фотографии изображён большой двухэтажный дом с мезонином, с большим количеством окон и вывеской «Италия». А дальше идёт сопроводительный текст о том, что рядом с вокзалом на краю Михайловского лога, — сейчас его никто не найдёт, потому что по нему сегодня проходит проспект Димитрова, а раньше это была глубокая непреодолимая преграда в застройке городе, — расположилась маленькая Италия. В аннотации было сказано, что это новая гостиница со всеми удобствами, с горячей водой, с отличной кухней и замечательным поваром. Было сказано, дескать, извозчику чаевые не давать, клопов и тараканов нет, бельё меняется постоянно. Вот такая реклама. Нас, конечно, удивило то, что на краю Михайловского лога появилась такая «Италия», как удивило и то, о чём же думали наши предки, чтобы именно так назвать свою гостиницу в Сибири.

Евгений Ларин: Наверное, кто-то сильно впечатлился заграничной поездкой.

Алексей Авдеев: Очевидно, да. Сейчас мы, конечно, очень хотим найти то место, где находилась эта гостиница. 

Я и сам, когда узнаю что-то новое, понимаю, сколько в нашем городе историй и тайн, он постоянно нам преподносит что-то новое.

Елена Щукина: Когда мы 12 лет назад музей Кондратюка переименовывали в музей Новосибирска, нам говорили, дескать, да зачем, да всё уже всем известно, краеведческий музей и другие музеи уже всё сделали, а вы, мол, чем будете заниматься?! И вот мы уже 12 лет этим занимаемся. И удивляться мы будем ещё очень долго.

Евгений Ларин: А знаете, что меня удивляет? Но не как что-то волшебное, конечно, — факт этот довольно известный. Его даже можно объяснить с градостроительной точки зрения. Это то, что если посмотрим на план города Ново-Николаевска 1906 года, — это, пожалуй, самый известной план города той поры, он есть даже на уличном стенде у музея на набережной, — то мы увидим три чётко обозначенных части города. И даже не потому, что они обозначены разными цветами, а потому что они ориентированы в совершенно разные стороны, улицы проходят там в разных направлениях. Как будто это три разных посёлка, — Закаменский, Центральный и Вокзальный, — и они друг друга не знают и знать не желают. Смотрят в разные стороны. Рабочая Закаменка, железнодорожный Вокзальный район, а между ними богатый купеческий Центральный район. Бытие, как известно, определяет сознание. Мне кажется, что расположение этих районов каким-то образом повлияло на их историю. Человек, который живёт у оврага, наверное, мыслит и действует несколько иначе, нежели человек, который живёт у железной дороги. Есть ли примеры из ранней истории, которые говорят о том, что разные люди в разных частях города и жили по-разному?

План Ново-Николаевска, 1906 г. Фото: музей Новосибирска

Алексей Авдеев: Ярким примером тому может послужить улица Владимировская, которая находится рядом с главным железнодорожным вокзалом. Сегодня она осталась несколько на задворках истории нашего города, о ней вспоминают нечасто. А раньше это была чуть ли не первая улица, на которой появилось электрическое освещение. Это была мощёная улица, публика там проживала сплошь образованная, — интеллигенция: инженеры железной дороги, преподаватели школы. По вечерам, когда зажигались электрические огни, эта публика фланировала по Владимировской от одного края до другого. И простым обывателям, переселенцам, вход на Владимировскую был заказан.

Евгений Ларин: Не пускали?

Алексей Авдеев: Не то, чтобы не пускали, но делать им там было нечего. Были другие улицы, по которым им предписывалось ходить, вести свои обозы. Нищих точно на Владимировскую не пускали.

Евгений Ларин: То есть железнодорожники — это «белая кость»?

Алексей Авдеев: Выходит, отчасти так. А по улице Переселенческой, ныне это улица 1905 года, как раз двигались обозы переселенцев, перемещалась большая разношёрстная толпа людей, которые приехали из европейской части страны на новое место жительства. Это была их улица.

Евгений Ларин: Город развивался из двух мест. Одним ядром была железнодорожная станция с депо, Вокзальная часть, вторым ядром была Закаменка. И там нечего было делать уже зажиточным горожанам, я полагаю.

Игорь Костылев: Конечно, никакого запрета на вход в Закаменку не было. Если говорить о том, как бытие определяло сознание в Закаменке, то стоит отметить некую анклавность. Закаменка могла ещё распадаться на несколько отдельных частей, вплоть до того, что отдельные улицы жили сами по себе. Люди по одну сторону Алтайки, что ближе к реке, жили несколько иначе, чем люди по другую сторону железной дороги. Ближе к Оби жил народ побогаче, улица Инская была довольно состоятельной, — это не та типичная рабочая Закаменка, где обитали люди попроще. Как бытие тех, кто жил дальше по оврагам Каменки, определяло их сознание, — предельно понятно. Это даже есть в документальной хронике, — мы видим домишки, которые ютятся вплотную друг к другу. Это, по большому счёту, сельская местность.

1 / 12

Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: И, вероятно, разделение на улицы — это как раз элемент сельской общинности?

Игорь Костылев: Фактически, да. Хотя, конечно, народ съезжался туда совершенно разный, но, тем не менее, всех объединяло тяготение к реке Каменке. Ею пользовались в быту, стирали там бельё, набирали из неё воду. И, если верить воспоминаниями, то у закаменских была даже некая сознательность. Мне попадались в руки воспоминания пожарного инспектора, который работал в этой должности более 15 лет, правда, уже в Новосибирске, а не в Ново-Николаевске. Впрочем, Закаменка не закончилась в 1929 году, когда был образован Октябрьский район. Закаменка в некотором роде продолжается и по сей день. Этот пожарный инспектор пишет, что, дескать, придёшь в Закаменку, сделаешь замечание, мол, нужно сделать пожарный проезд, почистить трубу, иначе можно сгореть, и пожарные не успеют приехать. Второй раз напоминать не надо было. А в центре всё совсем не так: делаешь замечание, но как была труба не почищена, пожарный проезд не организован, так ничего и не меняется. И инспектор удивлялся тому, насколько сознательными были закаменские.

Евгений Ларин: Елена Михайловна, а в самом деле, почему районы смотрят в разные стороны?

Елена Щукина: Если бы вы не обозначили эту тему, я бы, наверное, и не обратила на это внимание. Конечно, можно добавить, что центр обладал Красным проспектом, стройными улицами, богатыми магазинами, бульваром... Но феномен в том, что в Ново-Николаевск приезжали абсолютно разные люди, люди разных конфессий, разных сословий, достатка, возраста и с разными целями, но все они здесь как-то мирно уживались. В истории города мы не найдём внутренних конфликтов, стычек. Понятно, на бытовом уровне кто-то кому-то набил... лицо, потому что они что-то не поделили в трактире. Но не более того. Хотя люди были из разных губерний, из разных сёл, — все уживались. И это очень хороший показатель нашего города, ведь на протяжении многих лет, — а Новосибирск — это город мигрантов, транзитный город, — здесь всегда было место взаимопониманию. Это одна из особенностей нашего города.

Елена Щукина и Евгений Ларин. Фото: Павел Комаров, nsknews.info

Евгений Ларин: Следующий большой выход музея Новосибирска горожанам стоит ожидать, наверное, в День города?

Елена Щукина: Да. Следующее событие, конечно, будет не таким масштабным, как Ночь музеев, и оно будет не ночное. Но на День города мы тоже готовим интересные программы, будут мероприятиях и внутри музея, его филиалов, и на улице. Мне очень нравится мысль, которая прозвучала в музее Москвы, и я думаю, что это правило для всех музеев, которые занимаются историей города. С одной стороны, есть город в музее, и мы, действительно, рассказываем про город во всех его ипостасях. С другой стороны, мы не можем не выйти на улицу, — есть музей в городе. Поэтому появляются разные проекты, экскурсии, уличные выставки. 

В завершении хочется пригласить всех горожан в наши музеи, у нас сегодня десять площадок, музей Кондратюка сейчас на реконструкции. Кроме того, у нас много экскурсий. Мои коллеги, в том числе и те, которые сегодня с нами в этой студии, их блестяще проводят. Поэтому добро пожаловать в музей Новосибирска!

Алексей Авдеев: У нас продолжают работу две выставки: «Слава русскому оружию», посвящённая Отечественной войне 1812 года, где представлены мундиры и оружие той эпохи, и «Из России в Сибирь» об истории столыпинских переселенцев в Сибирь, — большая выставка с множеством интересных предметов. Всех горожан приглашаем в музей Железнодорожного района!

Игорь Костылев: Музей Октябрьского района состоит из двух помещений. В одном из них, на Кирова, 80, представлена чисто советская тема, — выставка «10 культовых предметов». Пешеходные экскурсии, в том числе, по площади Пименова у ГПНТБ, освещают историю советского периода. А в Конторе инженера Будагова на Большевистской, 7 представлено начало XX века, — выставка «Добрый вечер, господа».

Также мы готовим несколько новых мероприятий, в частности, новые пешеходные маршруты, которые будут связывать отдельные филиалы. Одну такую экскурсию, — «Из Кабинета в Контору» — запустили относительно недавно. Мы планируем вскоре запустить подобную экскурсию между отделами музея Октябрьского района «Закаменка».

Главные новости из жизни нашего города — подписывайтесь на нашу группу в Одноклассниках.

#Городская история #Городская волна #Интервью