Городская волна
Настрой город для себя

Милый город

Город Локтя

Город в лицах

Городская история

Сделано в Новосибирске

Полезный город

Городской треш

Сбросить
Новосибирские
новости
Настрой город для себя

Милый город

Город Локтя

Город в лицах

Городская история

Сделано в Новосибирске

Полезный город

Городской треш

Сбросить
Городская волна
Все материалы
Подписывайтесь:

Вечерний разговор: волонтёры, благополучатели и помощь пенсионерам

Зачем нужны муниципальные волонтёры? Как отличить их от мошенников? Как можно вступить в ряды волонтёров? Куда звонить, чтобы они пришли и помогли? Об этом и многом другом рассказали 9 апреля гости программы «Вечерний разговор» — директор МКУ «АРСП» Дмитрий Плоских и волонтёры Ангелина Балдаева и Дарья Алтунина — на радио «Городская волна» (101,4 FM).

Иван Конобеев
Иван Конобеев
08:33, 13 апреля 2020

Иван Конобеев: Добрый вечер! В эфире программа «Вечерний разговор». В студии Иван Конобеев. Сегодня [9 апреля] мы говорим о волонтёрах, которые работают в городе в период коронавируса.

В гостях у нас Дмитрий Владимирович Плоских, директор МКУ «Агентство развития социальной политики города Новосибирска». Здравствуйте!

Дмитрий Плоских: Здравствуйте!

Иван Конобеев: Дарья Алтунина, студентка НГУ второго курса и волонтёр. Здравствуйте, Дарья!

Дарья Алтунина: Здравствуйте!

Иван Конобеев: И Ангелина Балдаева, предприниматель. Здравствуйте, Ангелина!

Ангелина Балдаева: Здравствуйте!

Иван Конобеев: Время сложное. В Новосибирске сейчас десятки заболевших. Предпринятые меры необычны для большого количества людей, и особенно они необычны, наверное, для старшего поколения.

Сегодня в Новосибирске очень много пожилых людей самоизолированы. И правильно, что они не выходят из дома. Потому что, судя по той информации, которую распространяют врачи, они входят в группу риска.

Понятно, что выходить из дома во время самоизоляции опасно. И, наверное, это и было основной причиной того, что появилось новое для Новосибирска движение волонтёров, которые помогают совершить покупки старшему поколению.

Дмитрий Владимирович, кто такие муниципальные волонтёры в привязке к сегодняшним событиям? Они появились из-за коронавируса? Либо это течение уже было давно, и был у вас какой-то базовый отряд добровольцев?

Дмитрий Плоских: Работу с волонтёрами мэрия Новосибирска начала уже давно, это большая комплексная работа. Начали мы её в 2017 году, создав при департаменте по социальной политике центр серебряного волонтёрства. В него входило две группы волонтёров, это люди старшего поколения, как раз они являются серебряными волонтёрами.

Также был корпус социальных волонтёров. Это молодые люди, социально ориентированные студенты и школьники с активной жизненной позицией. Вот такие две группы у нас были, есть они и сейчас. Их общая численность составляла около 800 человек.

Конечно, такая точечная, предметная работа, тем более связанная с пожилыми людьми, с их посещением на дому, велась, но эпизодически и фрагментарно. Деятельность волонтёрского движения всё-таки была больше направлена на сопровождение мероприятий. Волонтёры активно участвовали с подведомственными учреждениями в работе с медицинскими организациями. Но сейчас, в таких обстоятельствах, эта работа была переориентирована.

Иван Конобеев: Получается, что серебряные волонтёры, люди старшего поколения, наверное, сейчас не очень хотят участвовать?

Дмитрий Плоских: Нет, Иван, они как раз очень хотят, рвутся в бой. Но здесь уже наша позиция, департамента по социальной политике, — что всё-таки нужно побыть дома, самоизолироваться и поберечь себя.

Здесь на первый план вышла как раз наша молодёжь, которая активно включилась в это движение. И по ходу этой работы вливаются новые люди, которые раньше к нашему волонтёрскому движению не имели отношения. Это представители общественных организаций, предприниматели, студенты и просто неравнодушные новосибирцы.

NET_1324_tn.JPG
Ангелина Балдаева, Дарья Алтунина и Дмитрий Плоских. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Иван Конобеев: А можно в трёх словах, что делают сегодня волонтёры, которые работают со страшим поколением, какие функции они выполняют?

Дмитрий Плоских: При наступлении этих обстоятельств мы изменили контекст своей работы, особенно работы, которая направлена на старшее поколение и на новосибирцев вообще. Департамент по социальной политике принял ряд мер очень системных и, как мы видим по результатам, очень правильных.

Прежде всего нам нужно было установить канал связи с жителями города, потому что чем больше правдивой, чётко структурированной информации, которую мы доводим до новосибирцев, тем меньше панических настроений, слухов и т.п.

Поэтому мы наш социальный колл-центр — Городскую социальную справочную службу (номер телефона 375-87-87) — перевели на круглосуточный режим работы.

Если раньше он занимался приёмом заявок на социальные услуги и консультированием о них, то сейчас там появились два совершенно новых модуля работы. Это ответы на вопросы по профилактическим мерам против коронавирусной инфекции. Также туда стали поступать, как в кризисный центр, звонки от горожан с разными видами помощи, с разными просьбами, разными жизненными проблемами.

И вот как раз одна из этих проблем: в связи с тем, что мы рекомендовали пожилым жителям перейти в режим самоизоляции, конечно, у одиноких людей появился вопрос необходимого жизнеобеспечения. Такие заявки стали поступать в большом количестве, поэтому работу волонтёрского корпуса как раз и перестроили под эти цели.

Иван Конобеев: То есть вы отреагировали на запрос. Появились звонки от пожилых людей, которые спрашивали, что им делать в этой ситуации. И вы после этого поняли, что нужно волонтёрский корпус формировать новый.

Дмитрий Плоских: Конечно. И мы это волонтёрское движение, которое у нас было, переформатировали и преобразовали в дееспособную структуру, создали десять отрядов во всех районах города.

Это очень дееспособная, серьёзная команда, которая готова сейчас помогать горожанам. Основной вид работы и деятельности — это доставка продуктов питания, лекарственных препаратов и предметов первой необходимости.

Иван Конобеев: По заявке приходят волонтёры, им пожилые люди дают деньги на приобретение того, что они обычно покупают, и волонтёр идёт в магазин или в аптеку и приобретает для пенсионеров эти необходимые вещи?

Дмитрий Плоских: Да.

Иван Конобеев: Дмитрий, какие люди звонят, куда звонят, что именно просят сделать?

Дмитрий Плоских: Я хочу ещё раз повторить телефон нашей Городской справочной службы — 375-87-87. Это единый многоканальный номер, по которому можно обращаться по вопросам и оказания волонтёрской помощи, и вообще по социальным вопросам, которые есть у горожан.

Работа нашего колл-центра строится в двух направлениях. Если поступают вопросы, которые входят в компетенцию учреждений социальной защиты населения — у нас выстроен прямой канал связи, эти заявки и просьбы автоматически поступают в комплексные центры в районах города.

Если речь идёт о помощи волонтёров, то эти заявки регистрируются, собираются, передаются в наш штаб помощи пожилым и маломобильным жителям Новосибирска и там в течение дня обрабатываются.

NET_1306_tn.JPG
Дмитрий Плоских. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Иван Конобеев: У меня вопрос к волонтёрам: как вы отрабатываете эти заявки? Что происходит по ту сторону, когда вы работаете с заказом? Заявка поступила в Городскую службу по номеру 375-87-87, а что дальше? Как вы узнаёте об этой заявке?

Ангелина Балдаева: У нас есть чаты, которые разделены по различным районам города — чтобы заявки отрабатывались быстро, чтобы это было удобно и благополучателю, и волонтёру.

Иван Конобеев: «Благополучатель» — интересное слово. Это из какой оперы?

Ангелина Балдаева: Это как раз из этой оперы. 

Благополучатель — это человек, который получает помощь от благотворителей. Благотворитель и благополучатель. Соответственно, мы получаем запросы в единый чат. Я, например, работаю по Центральному округу, получаю заявки в чате Центрального округа.

И все волонтёры, которые состоят в этом чате, разбирают эти заявки и выполняют. Когда заявка выполнена, волонтёр пишет: «Выполнено». Когда принимает заявку, пишет, что он её принял, чтобы она не висела как свободная. Сейчас нужно ещё писать временной промежуток, в который волонтёр думает, что отработает эту заявку, чтобы человек знал, когда нужно ждать эту помощь — покупки и товары.

Далее мы работаем с конкретным человеком. Мы с ним созваниваемся, выясняем его потребности, приходим, получаем деньги и список того, что необходимо купить. У нас есть бланк заявки, где человек потом пишет, что удовлетворён её выполнением. Мы идём в ближайшие торговые точки, которые располагаются в радиусе не более одного километра.

Иван Конобеев: Есть ограничение? За два километра вы уже не пойдёте?

Ангелина Балдаева: Конечно же, я пойду дальше, чем за один километр, но всё имеет какие-то свои разумные пределы. Есть, конечно, у людей пожилого возраста какие-то свои предпочтения по торговым точкам. Если бабушка говорит, что молоко она покупает вот в этом магазине и мне несложно пойти в этот магазин и купить это молоко, я, конечно, это сделаю.

Покупаем продукты питания, товары первой необходимости. Иногда это может быть аптека, если это рецептурное лекарство. Наши волонтёры все зарегистрированы. Когда волонтёры в нашем центре проходят обучение — они подают свои личные данные, заполняют анкету, проходят обучение, получают бейдж. И только после получения этого специального бейджа можно начинать работать.

На нём фотография волонтёра, печать, номер, который присваивается волонтёру, и номера телефонов служб, по которым благополучатели могут позвонить в колл-центр и оставить свою заявку.

Иван Конобеев: Здесь, получается, вопрос доверия. Если человек, например, не звал никого, а к нему пришли, надо насторожиться. Потому что, как говорят, «кому война, а кому мать родна». И порой появляются не очень хорошие, мягко говоря, люди, которые пытаются на нехорошей ситуации нажиться.

И гарантией этого доверия как раз является этот бейдж, я так понимаю, и телефон, который мы уже много раз повторяли сегодня — 375-87-87. Даже если человек оставил заявку, но у него есть сомнения, что это действительно волонтёр, он может позвонить по этому телефону и уточнить, что именно этот волонтёр пошёл на задание по такому-то адресу. Правильно я понимаю?

Дмитрий Плоских: Абсолютно.

Ангелина Балдаева: К тому же мы приходим к нашим благополучателям в защитных масках.

NET_1479_tn.JPG
Ангелина Балдаева. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Иван Конобеев: И вас нельзя узнать, потому что на фотографии вы без маски.

Ангелина Балдаева: И в перчатках. Бейдж — это то, что удостоверяет мою личность, я же ещё и с паспортом хожу. Мой паспорт должен соответствовать моему бейджу, и он находится только у меня. Пожилым людям мы сейчас приносим также и маски, помимо покупок. У нас есть дезинфицирующие салфетки, так что всё безопасно. Порог жилища благополучателя мы не переступаем.

Иван Конобеев: Запрещено это делать?

Ангелина Балдаева: Да, конечно, запрещено. Для пожилых людей, наверное, самое страшное — это одиночество, недостаток общения. И как бы им ни хотелось пригласить попить чай, надо понимать, что это невозможно.

Иван Конобеев: Дарья, сколько сегодня вы отработали заявок?

Дарья Алтунина: За сегодня успела отработать только одну заявку, потому что нужно было ехать в Центральный район, а я живу в Советском. И потому что сейчас проблемы с транспортом, нужно очень рано выезжать.

Иван Конобеев: Что купили? Просто расскажите про заявку, очень интересно. Приехали в Центральный район, созвонились... Кто этот человек?

Дарья Алтунина: Нет, заявка была в Советском районе.

Иван Конобеев: Понятно, вы приехали сюда, чтобы попасть к нам на эфир, а заявка в Советском районе. Что покупали?

Дарья Алтунина: Обычно все требуют один набор продуктов: хлеб, молоко, крупы, сейчас начали добавлять фрукты. Обычно не просят ничего тяжёлого, потому что понимают, что человек не может унести больше 20 килограммов. Обычно чего-то сверх этого не просят.

Иван Конобеев: А вас проверяли? Звонили по телефону по сегодняшней заявке?

Дарья Алтунина: Нет. С сегодняшней заявкой вообще очень интересная история вышла. Когда мы ходим на вызовы, мы обычно созваниваемся с благополучателем, т.е. звоним ему заранее, уточняем, точно ли он оставлял эту заявку, точно ли ему нужна помощь, потому что иногда заявку оставляют, а потом от неё отказываются.

Когда мы приходим на заявку, иногда возникает такая ситуация, что в магазине оказывается, что нет какого-то продукта, и тогда мы опять звоним благополучателю и уточняем, что купить вместо этого или, может, этот продукт не нужен срочно. И сегодня мне на личный номер позвонил человек, у которого я была ранее, и попросил прийти к нему повторно.

NET_1304_tn.JPG
Дарья Алтунина. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Иван Конобеев: Т.е. напрямую, без общей справочной, сократить цепочки.

Дарья Алтунина: Но мы ему объясняем, что так делать нельзя. Мы их перенаправляем, чтобы они звонили в Городскую справочную службу, оставляли заявку, и потом она только к нам попадает.

Ангелина Балдаева: Мы вообще, когда работаем, стараемся максимально удовлетворить потребности пожилых людей. Покупать не просто молоко, а то, к которому человек привык. И я, например, не совсем верю в полезность современного молока на полках магазинов, когда торопишься — для себя схватил бутылку этого молока и дальше побежал.

Что касается волонтёрской работы сейчас, то знаю, что по срокам годности самое свежее молоко стоит вдали. И я никогда не беру им то, что стоит впереди, я выискиваю самое свежее молоко и кефир. В этом отношении всё это делается от души, даже в этих моментах. Поэтому, мне кажется, им очень приятно.

Иван Конобеев: Кстати, очень интересный вопрос. Если привыкаешь к какой-то марке, то потом эту марку и берёшь. Вы, наверное, знаете много марок теперь, молока, например, или нет?

Дарья Алтунина: Обычно не все просят конкретную марку. У меня, наоборот, вызывало сложность, что пишут «хлеб», «молоко». Ты начинаешь уточнять, сколько процентов, в мягкой упаковке или в бутылке, какая марка. Они не знают, говорят: «Какое-нибудь».

Ангелина Балдаева: Я стараюсь уточнить на пороге. Если у меня написано «молоко», я знаю, что с этим могут быть проблемы, потому что пожилые люди всегда к чему-то тяготеют. Поэтому я сразу, когда иду, чтобы потом не было вопросов, спрашиваю — какое конкретно молоко. Мне говорят, что с синей коровкой, я уточняю, что это за молоко такое, с синей коровкой, чтобы совпали коровка и название молока. Тогда уже с уверенностью иду и покупаю, что человек хочет. 

Иван Конобеев: Дмитрий, скажите, а вот этот телефон — 375-87-87, в какое время по нему принимаются заявки?

Дмитрий Плоских: Теперь этот телефон работает круглосуточно по поручению начальника департамента по социальной политике. Заявку можно передать в любое время. Но надо понимать, что если она была передана ближе к вечеру, то может не быть физической и технической возможности её отработать, и она будет отработана утром следующего дня.

Иван Конобеев: А бывает такое, что волонтёры сильно поздно вечером отрабатывают заявки?

Дмитрий Плоских: Мы стараемся такого не допускать, чтобы у волонтёров было свободное время. Хотя был случай, что последняя заявка была отработана уже после 21:00.

Иван Конобеев: А благополучатели — эта категория как-то описывается возрастными рамками или нет?

Дмитрий Плоских: Изначально мы создавали оперативный штаб для пожилых и маломобильных жителей города. Но в рамках единого социального колл-центра, конечно, звонков поступает очень много: и от семей с детьми. Есть люди, которые сейчас потеряли работу, например. В основном, конечно, наша работа настроена на людей старшего поколения, нетрудоспособного возраста. Но в общем обращается много людей разного возраста, и всем стараемся прийти на помощь.

Иван Конобеев: Какое-то количество людей в Новосибирске находится на карантине — те, кто контактировал, летел в одном самолёте с людьми с подтверждённым диагнозом. Эту категорию вы как-то отделяете от остальных?

Дмитрий Плоских: Обязательно отделяем. И в рамках алгоритма приёма заявки такой вопрос обязательно есть. Здесь мы разработали механизм бесконтактной доставки, оказания услуги. Но для этого нужно использовать какую-то платёжную систему, например, «Сбербанк онлайн».

Иван Конобеев: Т.е. вы и эти заявки берёте?

Дмитрий Плоских: Да. Таких заявок немного, но они уже в нашей практике были, когда волонтёр покупает, приносит, но не вступает в контакт с человеком, который находится на карантине.

NET_1311_tn.JPG
Иван Конобеев. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Иван Конобеев: Обучить волонтёров, наверное, тоже непросто. Люди должны уметь общаться со страшим поколением, должны понимать, как не переступать порог. Т.е. существуют определённые ограничения. Кстати, а сколько заявок поступает каждый день?

Дмитрий Плоских: Около 100.

Иван Конобеев: Т.е. каждый день нужно в лучшем случае около 100 волонтёров. Мы говорим о том, что волонтёр — это человек, который не работает на постоянной основе, он должен прийти и доброе дело сделать. Как обстоят дела с приглашением новых волонтёров? И как вы их обучаете? Сложный это процесс или нет? И потом у меня ещё к волонтёрам вопрос — как долго они учились?

Дмитрий Плоских: Обучение волонтёров — вопрос очень серьёзный. 

Нами разработана программа «Пять шагов к волонтёрству». Это такая большая комплексная система обучения: тренинги, тренировки. Было полное погружение в волонтёрскую деятельность. Но, учитывая экстренные обстоятельства, которые происходят сейчас, честно говоря, количество волонтёров, просто новосибирцев, которые ежедневно хотят вступить в ряды волонтёров, большое и всё время растёт.

Иван Конобеев: А что для этого нужно сделать?

Дмитрий Плоских: Конечно, есть определённое ограничение, которое мы устанавливаем. Мы не принимаем в волонтёры всех, кто к нам обратился или позвонил. Сейчас мы разработали более укороченный обучающий курс, который включает в себя погружение в волонтёрскую деятельность, принципы волонтёрства. Обязательно есть работа с психологом, где мы рассматриваем аспекты общения с пожилыми и маломобильными людьми, особенности такого общения. Также обязателен инструктаж по использованию индивидуальных средств защиты — как защитить себя и человека, которому ты оказываешь помощь.

И, конечно, погружаем в саму технологию работы — как она построена. У неё тоже есть определённые правила, порядок оказания услуг, которые мы делаем. Эти курсы мы проводили на базе агентства.

Сейчас мы разработали онлайн-курс, учитывая то, что мы не хотим собирать какие-то аудитории, считаем, что это небезопасно сейчас. На определённых видеоплатформах эти курсы проводятся онлайн.

В любом случае, чтобы стать социальным волонтёром, который работает под эгидой департамента по социальной политике, обязательно пишется заявление, предоставляются персональные данные, на каждого волонтёра заводится личное дело.

Только после этого ему выдаётся специальный бейдж, причём бейджи именные, имеют все идентификационные данные. По поручению мэра города, который приезжал к нам в штаб, и мы с волонтёрами этот вопрос мэру задали — эти бейджи сейчас дают право бесплатного проезда в общественном транспорте Новосибирска. В муниципальном транспорте, и частные перевозчики тоже откликнулись, поэтому при предъявлении бейджа, если человек едет и выполняет социальную функцию, проезд для него бесплатный.

Также мы предупредили и попросили органы внутренних дел не применять ограничительные меры, штрафы к людям, которые выполняют социальную функцию. Этот бейдж в том числе является идентификатором того, что это именно волонтёр, который работает под эгидой мэрии Новосибирска.

Иван Конобеев: Расскажите, курс молодого бойца вам легко дался, товарищи волонтёры?

Дарья Алтунина: У нас был довольно короткий курс обучения. Я лично была два дня, первый день я приехала, заполнила документы, нас было человека четыре, мы просто поговорили о том, как работать с пожилыми людьми, какие могут возникать трудности, т.е. такие мелочи, которые не всегда можно обсудить.

Иван Конобеев: Пригодилось обучение?

Дарья Алтунина: Да, конечно.

Иван Конобеев: Ангелина, а у вас какая ситуация? Я так понял, что вы в волонтёрстве давно. Было проще?

Ангелина Балдаева: В благотворительности и в волонтёрстве уже пятый год. Было проще, и у меня обучающий курс был ещё короче. Всё произошло за один день. Но я уже, действительно, с опытом, я понимала, что особых трудностей у меня не возникнет.

Было, конечно, больше опыта общения с детьми. Но с пожилыми людьми — это, наверное, где-то очень близко. Потому что — что с пожилыми людьми, что с детьми... Ведь не зря говорят: старики как маленькие дети. Мне вполне хватило этого обучения, и потом проблем не возникало.

Очень важно, мне кажется, на сегодняшний день заниматься пропагандой такого рода деятельности среди молодёжи, потому что это очень важный воспитательный момент. Ко мне как раз обратились мои родственники из Краснообска, там есть молодёжное движение, которое тоже хотело организовать свой волонтёрский штаб.

Мы съездили в Краснообск, пообщались с этой молодёжью, которая заручилась поддержкой заместителя главы администрации Краснообска, это Галина Викторовна Гейдарова. Мы встретились в её кабинете с представителями активной молодёжи и поделились опытом, как мы работаем здесь.

Краснообск значительно меньше Новосибирска, но там тем не менее есть абсолютно те же самые потребности. И у них картина такова, что очень много подростков, не достигших совершеннолетия, которым 16-17 лет, они тоже готовы этим заниматься, но существуют свои сложности. Им нельзя, потому что они сталкиваются здесь с использованием чужих денежных средств.

Иван Конобеев: Ну да. Здесь проблема связана с тем, что много, наверное, желающих организовать собственную волонтёрскую помощь, но порой возникают ситуации, когда люди не задумываются, например, о том, что существуют определённые риски, обязательства, где-то они должны взять те же самые маски.

Маленькая организация в принципе не может их получить, они пойдут без масок. Поэтому, я считаю, что здесь очень важно, чтобы это всё происходило под эгидой каких-то серьёзных организаций при власти.

Ангелина Балдаева: Да, совершенно правильно. Там с этим у них всё в порядке, и очень приятно, что много активной молодёжи, которая сегодня готова помогать.

Иван Конобеев: Активная молодёжь — вот Дарья у нас сидит. Вы, Дарья, студентка, да?

Дарья Алтунина: Да.

Иван Конобеев: Скажите, что заставило вас прийти в волонтёры?

NET_1469_tn.JPG
Дарья Алтунина. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Дарья Алтунина: Мне кажется, что сейчас именно люди моего возраста должны оказывать помощь пожилым, потому что риск заразиться у них, у пожилых людей, гораздо выше, чем у студентов. Поэтому я сама сюда пришла и сейчас агитирую своих знакомых тоже присоединиться к этому движению.

Иван Конобеев: И как? Действует агитация на знакомых?

Дарья Алтунина: Пока не очень.

Иван Конобеев: А студенты сейчас учатся?

Дарья Алтунина: Да, мы учимся на дистанционном обучении, и нагрузка, если честно, возросла по сравнению с тем, когда мы учились очно. Гораздо больше домашней работы. И лекции идут дольше, иногда преподаватель забывает, что у нас полтора часа, и уже идёт 3-4-й час, а мы сидим и слушаем.

Иван Конобеев: Но вы даже в этой ситуации продолжаете оставаться верной своим принципам и работаете параллельно ещё волонтёром?

Дарья Алтунина: Да, иногда можно включить лекцию в наушники и идти за заказом.

Иван Конобеев: Даже так? Это лайфхак для студентов. Действительно, можно совместить приятное с полезным и с необходимым человеческим. Если говорить про обучение — вы проходили его, а сейчас можете обучать других людей. Когда вы агитируете, студенты спрашивают — что это, какие ещё дополнительные трудозатраты будут для меня, к моим лекциям? Вы как объясняете: это легко, сложно? Что прийти поучиться — это легко, а потом один раз прийти помочь человеку — это займёт около часа? Кстати говоря, сколько времени тратится на то, чтобы исполнить заявку?

Дарья Алтунина: Зависит от того, как далеко заявка. В среднем час-два. Но иногда уходит и четыре часа.

Иван Конобеев: Одна заявка?

Ангелина Балдаева: У нас как-то быстрее это получалось.

Дмитрий Плоских: Очень много заявок комплексных. Мы их считаем как одну заявку. На самом деле, нужно заплатить за услуги ЖКХ, сходить в магазин, а, может быть, и не в один, потому что есть какие-то предпочтения. Или если ещё нужно зайти в аптеку.

Плюс мы не делаем никаких ограничений. Обращаются люди, которые, например, проживают в частном секторе. Часть волонтёров у нас заявки выполняют на собственном транспорте, но часть, особенно студенты, конечно, всё делают пешком. Поэтому иногда заявка занимает и по три часа, это действительно так.

Иван Конобеев: Сегодня сколько волонтёров?

Дмитрий Плоских: 75 волонтёров сейчас работают, ещё 30 человек проходят обучение. Завтра будем почётно вручать бейджи, их будет более 100. Но я хочу ещё раз повторить, что желающих больше в разы. Но просто для того, чтобы соблюсти процедуру, пройти обучение, мы физически сейчас не можем принять больше людей.

Иван Конобеев: Но и необходимость, я так понимаю, тоже растёт с каждым днём. Если у нас режим продлён до 30 апреля, и если люди сидят дома, то, наверное, те, кто раньше не обращался, обратятся сейчас, в ближайшее время. И сколько тогда вообще волонтёров нужно? Прикидывали какие-то цифры?

Дмитрий Плоских: Мы считаем, что на сегодняшний день цифра должна быть около 100 человек. Плюс мы считаем, что у нас должен быть определённый резерв. Потому что сейчас, во-первых, поступают новые заявки, во-вторых, как сегодня волонтёры рассказали, люди, которые нашими услугами воспользовались, обращаются к нам повторно много раз. Получается большая база получателей услуг, которые к нам обращаются.

Очень активно нас поддерживают отделы молодёжной политики в администрациях районов города. Это большая комплексная работа, в которую вовлечено много людей. Плюс общественные организации тоже работают вместе с нами. Поэтому, если вдруг мы увидим увеличение количества заявок, мы обязательно на это отреагируем, масштабируем и в оперативном порядке будем оказывать помощь.

Иван Конобеев: Психологически тяжело это или нет? С какими эмоциями волонтёры уходят на задание и возвращаются с него?

Ангелина Балдаева: Всегда на этом месте я могу легко представить свои родителей. Наверное, сегодня в такой ситуации оказались пожилые люди, у которых есть дети, но живут на противоположном конце города. Кто-то боится штрафов, кто-то боится заразиться. И человек живёт в вакууме, ему просто некому помочь.

Очень легко примерить эту ситуацию на себя и представить — а если бы это были мои родители, и некому сходить в магазин. Я бы не сказала, что прям захлёстывают какие-то эмоции. Это абсолютно нормальное человеческое ощущение — что ты сегодня помог бабушке наполнить холодильник, чтобы она в своём привычном ритме жила дальше, чтобы она не потеряла ощущение спокойствия. Потому что они, наверное, ещё сильнее, чем мы, реагируют на все эти новости. Это состояние тревожности для них очень опасно.

Иван Конобеев: Ангелина, а у вас сколько было сегодня заявок?

Ангелина Балдаева: У нас сегодня тоже была отработана только одна заявка, тоже в силу того, что были ещё какие-то дела. Но обычно это одна-две заявки.

NET_1366_tn.JPG
Ангелина Балдаева. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Иван Конобеев: И сегодня это какой район был? Центральный округ?

Ангелина Балдаева: Да, Центральный округ. Бывают сборные заявки, когда для нескольких сразу человек в одном месте.

Иван Конобеев: Дмитрий, многим новосибирцам, наверное, пришли сообщения на телефоны от МЧС, и там указан номер 112. Этот номер как-то связан с 375-87-87, по которому принимаются заявки в Новосибирске?

Дмитрий Плоских: Сейчас все горячие линии, которые организованы, находятся в координации. Мы обмениваемся данными, информацией. На этой неделе мы установили модуль службы 112 у себя. Такое соглашение было подписано между нами, чтобы минимизировать переходные периоды обмена информацией. Т.е. сейчас напрямую, если вдруг горожане звонят по вопросам оказания волонтёрской помощи, эти заявки в режиме онлайн поступают в Городскую социальную службу.

Если нужны какие-то консультации по этому вопросу, мы разработали информационные памятки, и они в службе 112 сейчас тоже находятся. Но если есть какие-то уточняющие вопросы, то звонок в автоматическом режиме переадресуется в нашу Городскую социальную справочную службу. Зачастую горожане этого не заметят, им не надо куда-то ещё дозваниваться, этот звонок просто переведут.

Иван Конобеев: Судя по новостям, режим самоизоляции в Новосибирске усугубляется, звучали какие-то сообщения, что будут досмотры производить, есть ли справки с места работы и т.д. Вот с этой точки зрения — ситуация проработана, что волонтёры оформлены как люди, работающие во время этой кризисной ситуации. Правильно я понял?

Дмитрий Плоских: Да, абсолютно правильно. Эти идентификационные бейджи как раз дают возможность заниматься волонтёрской деятельностью. Но подчеркну — с использованием средств защиты, которыми агентство и департамент по социальной политике их обеспечивают. И только когда человек получает от нас заявку и находится на маршруте по нашему поручению.

Иван Конобеев: По средствам защиты, во всяком случае, в Новосибирске, тоже наблюдался определённый дефицит. На сегодняшний день вы располагаете достаточным количеством, чтобы обеспечить работу волонтёров?

Дмитрий Плоских: Да, были перебои в Новосибирске, но, во-первых, у нас был определённый запас средств защиты, во-вторых, мы получаем помощь от благотворителей. Сегодня, например, привезли 400 пар одноразовых перчаток, до этого привозили 600 масок. Люди, которые неравнодушны, которые понимают, какой деятельностью мы занимаемся, такую помощь нам оказывают, поэтому у нас перебоев в индивидуальных средствах защиты нет.

Иван Конобеев: Приведу такой пример: буквально на днях был в магазине, собралась довольно большая очередь. По двум причинам: во-первых, социальная дистанция в 1,5 метра, которая заставляет очередь автоматически растягиваться, а во-вторых, у всего двух работающих касс стояли люди с двумя тележками и нагружали их огромным количеством продуктов. И это вызывало в очереди лёгкое раздражение.

А потом увидели, что у этих людей висят бейджики. Я как раз подошёл и затеял с ними разговор, чтобы все понимали, что люди не себе покупают продукты, а для тех, кому нужна эта помощь. Здесь нужно обратиться к новосибирцам, чтобы они с пониманием относились к тому, что в магазинах сегодня есть такие люди с бейджиками, которые делают очень важное и полезное дело.

Ну и, наверное, если вы хотите что-то добавить, пожелать волонтёрам, которые придут за вами в это движение, я предоставлю вам слово. 

Если нет — давайте ещё раз напомним телефон, по которому можно обратиться. Он работает сразу же и как телефон по приёму заявок, и как телефон, по которому можно предложить свою помощь как волонтёр. Это телефон 375-87-87.

И ещё — этот телефон в то же самое время является таким паспортом. Когда человек, оставивший заявку, увидел у себя на пороге волонтёра, который, во-первых, не прошёл через порог, потому что инструкция это запрещает, во-вторых, он в маске, и, в-третьих, у него есть бейдж с фамилией, печатью, подписью и номером. И если позвонить на номер 375-87-87, то Городская социальная справочная служба ответит, что да, по этому адресу работает волонтёр с такой фамилией и именем. Т.е. у номера 375-87-87 сразу три важных функции.

Большое спасибо за разговор! Я желаю волонтёрам успехов в их непростой деятельности. Желаю, чтобы волонтёрское движение росло и крепло в Новосибирске. Но я так понимаю, что если очень много заявок поступает к вам от желающих новосибирцев принять в этом участие, наверное, это хороший симптом для города, общества.

И, наверное, если режим самоизоляции будет продолжаться до 30 числа, то понадобятся их волонтёрские силы. С каждым днём, я думаю, обращений будет больше. И от сегодняшних 100 заявок, может быть, появится до сотен заявок, которые будет необходимо отрабатывать.

Ну а если каждый волонтёр в день может отработать, условно, минимум одну заявку, то как раз количество волонтёров нужно рассчитывать из количества заявок. Поэтому пожелаем нам всем успехов, и давайте поможем. Волонтёрское движение для Новосибирска необходимо. Спасибо за разговор!

Видео: nsknews.info

Что происходит

Показать ещё